Эти уроки служат не для того, чтобы издеваться над нами, а для того, чтобы научить дисциплине, и для того, чтобы ты не боялся ударов и боли, чтобы ты привык и понял, что все это не так уж страшно. Но, кроме избиения, Габи проводил еще и специализированные уроки по оружию. Он учил нас воевать.
За этот курс боец должен в совершенстве овладеть винтовкой, пистолетом и рукопашным боем. Когда ты в бою, — ты не должен думать. Хороший боец — тот, кто сражается автоматически, не задумываясь о том, что сделать дальше, как он будет перезаряжать, прицеливаться, стрелять или бежать добивать врага. Думать в бою — это лишняя трата времени. Сражаться надо на автопилоте. Поэтому для того, чтобы привить нам навыки боя и довести их до уровня инстинктов, курс почти полностью состоит из постоянных тренировок с оружием. Входишь в стойку, стреляешь, меняешь магазин, перезаряжаешь, стреляешь сидя и стоя, бежишь и снова стреляешь. Заходишь в дом, кидаешь гранату, влетаешь в комнату после взрыва, взгляд направо и наверх. Если замечаешь цель, то расстреливаешь ее. Мы тренируемся с боевыми патронами, и поэтому все, что говорит нам инструктор, это не просто приказ, это закон. Тренировки очень тяжелые, за каждую провинность следует физическое наказание, и дисциплина тут на высшем уровне.
Иногда во время упражнений ты ловишь себя на мысли, что становишься зверем. Очень часто в армии ты действуешь, руководствуясь не разумом, а инстинктами, теми чувствами, которые в обычной жизни не используются. Организм как бы сам включает защитный механизм, отбрасывая все ненужное и оставляя только то, что нужно для того, чтобы выжить, заставляя забыть обо всем остальном. Остаются только необходимые вещи — еда и сон. Это как оружие, это твои силы, они помогают тебе двигаться дальше. Все мысли — о том, как выжить, убить врага и не быть убитым самому. Остальное неважно. Комфорт, чистота, стерильность, удовольствия, все то, что творится за пределами поля боя — это не для нас, это фикция.
Кроме этого, меня научили идти в бой, не думая о врагах как о людях. Они для меня — цели, мишени, если хотите. Если я буду думать, что у того, кто сейчас стоит передо мной с оружием в руках, есть мать, дети, которых он обнимает утром перед тем, как они идут в школу, жена, которая ждет его дома, то я просто не смогу в него выстрелить. Или потеряю пару драгоценных секунд на обдумывание.
Но самая главная вещь, которой учит этот курс, да и в принципе армия, — это вера в свои собственные силы. Если бы мне до призыва сказали, что я могу пройти за неделю триста-четыреста километров с шестьюдесятью килограммами на плечах практически без сна и еды, то я бы просто рассмеялся в ответ. Если бы меня попросили бегать и выполнять физические упражнения семь-восемь часов подряд без перерыва, то я бы ответил, что не могу. А в армии мне доказали, что я могу и делаю эти и другие, казалось бы, физически невозможные вещи. Все возможно. Сейчас я знаю, что физически способен на все, на что хватит запаса моего организма. А у человеческого организма есть очень большой запас сил. То, что его стопорит, — это мозг. «Не могу», «тяжело», «больно» — это все ерунда, это мозг нам посылает сигналы для того, чтобы защитить тело от перегрузок. А организм может гораздо больше, чем нам кажется. И если будет нужно, то я смогу выполнить любое задание. Просто, если тяжело, нужно сжать зубы и продолжить, и так каждый раз, до тех пор, пока не достигнешь цели. Потому что главное — это не то, насколько ты накачан, сколько у тебя мышц или за сколько ты можешь пробежать дистанцию в два километра. Главная сила — в голове. Ты можешь быть очень здоровым физически, но если ты, несмотря ни на что, не готов выполнить задание до конца, ты сломаешься.
