Долг и отвага [рассказы о дипкурьерах] | страница 47

С чувством глубокого волнения я передал пакет от Мартенса. Меня заверили, что он будет в Москве у Г. В. Чичерина через два-три дня, и я почувствовал, что У меня гора свалилась с плеч! Друзья сказали далее, что мне необходимо немедленно вернуться на пароход и быть на нем во время разгрузки. Ведь в противном случае капитан сообщит полиции о моем исчезновении, и полиция сразу же начнет розыски. Только после второго гудка, во время обычной суматохи при отправлении парохода, я смогу незаметно покинуть его. Это уменьшит риск.

Так я и поступил.

Товарищи приютили меня на квартире, где я прожил некоторое время, чтобы обмануть бдительность полиции, которой капитан все же, конечно, заявил в конце концов исчезновении «русского матроса».

Вот как развивались события дальше. Визы на въезд ни в Швецию, ни в Норвегию у меня, конечно, не было. Единственными документами, которые я имел, были удостоверение нью-йоркского консула Временного правительства о том, что предъявитель сего является моряком, а также удостоверение о том, что я состою членом американского профсоюза моряков. Поэтому шведским товарищам пришлось организовать нелегальный переход через шведско-норвежскую границу для меня и еще одного — немецкого коммуниста, бежавшего из гамбургской тюрьмы.

Перед отъездом из Стокгольма нам сообщили, что близ границы нас встретит один норвежец, которого мы узнаем по фотографии и по условным знакам. До условленного места добрались без происшествий. Пограничная станция оказалась довольно глухой, малолюдной.

Проводник повел нас так, чтобы избегнуть встречи с пограничной охраной. Подкрепившись, отправились в дорогу, к Тронхейму.

Шли не по шоссе, а вдоль железнодорожного полотна. По обеим сторонам линии был густой лес, в котором можно было бы спрятаться в случае опасности. Темнело. Неожиданно перед нами выросло здание какой-то станции. Собака, почуяв посторонних, подняла неистовый лай, и мы бросились в лес. Из дома выбежал человек с ружьем и, увидев убегающих людей, выстрелил вслед. Впредь это заставило нас быть более осторожными и идти только лесными тропами, не упуская из виду железнодорожной линии. Ночь наступила светлая, довольно прохладная. Лес кончился, и вдали мы увидели смутные очертания покрытых снегом Скандинавских гор. Мой спутник, немец, был гораздо старше меня. После тюрьмы он ослабел, путешествие утомило его, но мы, подбадривая друг друга, продолжали двигаться вперед.

В течение ночи мы удалились от границы на довольно большое расстояние. Проводник, считая, что мы уже вне опасности, предложил сесть на ближайшей станции на поезд, идущий в Тронхейм. Но едва поезд тронулся, в вагон вошли полицейские и стали проверять документы. По-видимому, ночной инцидент, окончившийся выстрелом, не прошел безрезультатно, и была поднята тревога. У нашего проводника документы и визы были в порядке, и его отпустили, а меня с товарищем задержали и отправили обратно на шведскую границу, на уже знакомую нам глухую станцию. Там нас обоих заперли в одной из станционных комнат, чтобы утренним поездом отправить Стокгольм для выяснения личности. Но мы, естественно, не стали дожидаться утра. Как только кругом стало тихо, выбрались через окно и вторично перешли границу, благо дорога была уже знакома. Плохо было лишь то, что пищи у нас не было, а заходить в деревни опасались.