— Куда теперь? — спросил он, когда они дошли до ручья Аяркон.
— Я покажу тебе брод.
Она вставила ступни в стремена его ладоней и поднялась, прямая, как всадник в седле. Так она осматривала берега реки, пока не нашла подходящее место. Они огляделись, убедились, что вокруг ни души, и разделись. Давид собрал одежду вместе с всеми остальными вещами и, держа узел над головой, переплыл на другую сторону. Оставив там вещи, он вернулся к Мириам, которая ждала его голая, белея телом, как цапля в камышах.
— Пока ты плыл туда, — сказала она, — я все думала, что мне делать, если ты не вернешься и я останусь одна.
— Я всегда вернусь, — засмеялся он, — ведь без тебя я не буду знать, куда мне идти.
Она плыла, лежа на воде и держась за его плечи, а он плыл под ней, задерживая дыхание. Его голова была погружена в воду, но уши вдруг услышали мелодию, которую она напевала. Мириам думала, что под водой он ее не услышит, но Давид услышал и вспомнил — то была вчерашняя мелодия, которую играл худой скрипач женщине с полной губой и ожерельем прозрачно-золотистых бус на шее.
Его нога ощутила дно противоположного берега. Они вышли на прибрежную траву. Мириам села на солнце, чтобы обсохнуть, а Давид лег, положив голову ей на колени. Ее рука перебирала его волосы, и тело его напряглось.
— Погладь меня по голове, мама, — попросил он.
А Амума сказала:
— Я глажу, Давид, разве ты не чувствуешь?
И гладила, и разгребала пальцами его волосы, как разгребают вилами колосья, и нашептывала ему слова, из которых он не все понял, да и не все услышал. А когда они немного обсохли, она выпрямилась:
— Вставай, Давид, одевайся, пойдем.
— Куда, мама?
— На север, — снова указала ее рука.
— Докуда?
— Пока я не скажу: «Здесь».
— К тому месту, которого ищет ее сердце, доведут их его ноги, — сказала Рахель.
А Айелет, по-за спиной своего отца, сказала:
— Это красивая фраза, теперь ты можешь перейти к другой теме.
Наш Жених любит говорить «по-за…» чем-нибудь: «сидит по-за столом», «работает по-за домом», «не люблю эту привычку Менахема-столяра класть карандаш по-за ухом». От него это «по-за» вошло в язык всех Йофов, и Айелет, которая, как и ее мать, наделена острым слухом на семейные выражения, сказала ему как-то, что она работает «по-за стойкой бара».
Жених, который оплачивал ее жилье, а также учебу, брошенную ею теперь на середине, усмотрел в этом нарушение давнего уговора между ним и Апупой.
— Чего это вдруг ты пошла работать? Тебе что, нужны деньги?
