- Раньше на обложке была красная полоса, вы понимаете? Градоначальник распорядился переменить цвет.
- Я не совсем... - начал было Шумов.
Но студент перебил:
- Одну минуточку! Итак, журнал вполне приличный. Уж в этом отношении можете поверить мне - Семену Шахно. Позвольте, а почему у вас такой рассеянный вид? Торопитесь куда-нибудь?
Девушка ушла. Да никогда бы Гриша и не решился подойти к ней - при Кучкове.
- Нет. Не тороплюсь.
- Тогда слушайте! Я предлагаю вам буквально золотое дно. Номер журнала стоит пятнадцать копеек, третья часть идет вам, десять копеек сдаете в кассу. На Невском в хороший день удается сбыть до пятидесяти экземпляров. В таком случае сколько вы получаете на руки? Неплохо?
- Боюсь, это мне не подойдет.
- Вы аристократ?
- Какой еще там аристократ...
Девушка теперь, конечно, уже оделась в швейцарской. Ушла, и он ее больше не встретит. Бывают же такие лица, не очень заметные, а если заметишь их, потом не забудешь.
- Аристократ духа! - Студент засмеялся. - Я видел вас на семинаре Юрия Михайловича. Мы оба с вами голубой крови.
- Продавать журнал... Это у меня просто не получится.
- Я сказал "продавать"? Нет, я сказал "распространять". Речь идет о распространении студенческой прессы. "Наш путь" - орган передовой мысли.
- Тогда почему его не закроют?
- О! Это слова по существу. Они вполне резонны. Но не торопитесь, коллега: его еще закроют. А пока возьмите-ка у меня этот номер. Ознакомьтесь дома с ним. Подумайте. Мы встретимся на семинаре Юрия Михайловича, и вы дадите мне ответ.
8
Поселился Григорий Шумов на самом краю Васильевского острова, у Черной речки.
Вода в речке и на самом деле была черная - то ли от торфа болот, среди которых совершала она долгий свой путь к Петербургу, то ли от стоков фабрик и заводов, выстроенных неподалеку.
За Черной речкой начинался другой остров - Голодай, даже по названию своему - место невеселое.
Жилые дома отапливались здесь дровами, освещались керосином, заселялись больше мастеровым людом. И квартиры в них были недорогие.
Именно по этой причине Шумов и решил снять комнату в одноэтажном домике, выходившем на земляную, огороженную бревнышками набережную.
Стоять бы такому домику где-нибудь в Калуге или в Лебедяни. Да и на селе он не был бы чужим: деревянные его стены почернели от долголетия, наличники на окошках повыкрошились, ворота покосились.
У ворот Гриша увидел молодую женщину в ситцевом платье, с накинутым на плечи пуховым платком; она стояла совсем по-деревенски - сложив руки на груди и глядя на улицу.
