Постояв у забора, укравшего половину поля, они молча повернули назад. Лохматый Буба вопросительно взглянул на Гошу, тот решительно, по-хозяйски взял его на поводок.
– Не нужно его травмировать, пусть останется у меня, – только и сказал он на прощание.
Каждый из них пошел домой своей дорогой. Вика никогда прежде не чувствовала себя такой опустошенной. Мертвый город настиг ее и здесь, в родном гнезде, и если мы – это наши сны, то похоже, она носила его с собой повсюду.
****
Гошины раны не затягивались. Постоянная боль, с которой просыпаешься и засыпаешь, она больше не мешает поднимать на плечи тяжелые каменные глыбы.
– Он готов, – сказал однажды Строитель, и они бежали под их прикрытием.
И снова их окружили улицы Мертвого города. Рана. Как больно! Гоша приложил руку к месту, где всегда ощущал жжение, ладонь окрасилась черным цветом. Это больше не кровь.
– Сильно болит? – спросила Вика и взяла его руку в свою. – Кровь почернела. Мы меняемся.
Гоша посмотрел ей в глаза: у нее больше не было зрачков, он словно смотрел в бездну.
– Пустые, твои глаза пустые!
– Где мы? Что это за место?
– Ты хоть что-нибудь помнишь? Как мы сюда попали? – Гоша остервенело тряс Вику за плечи. Но ничего не помогало, она лишь качала головой, словно видела это место впервые.
– Смотри!
Стена над ними начала кровоточить воском, тяжелыми каплями он с шипением стекал на мостовую. Из-заповорота внезапно появилась процессия с горящими факелами. Убийцы, сжигающие ведьм. Процессия черных ряс медленно раскачивалась из стороны в сторону, с трудом удерживая равновесие. Они могли бы быть людьми, но под капюшонами вместо лиц зияла пустота.
Ее толкали вперед и вперед, она падала и плакала, и Вика плакала вместе с ней. Как же она похожа на нее, эта ведьма! Одна женщина отшатнулась от процессии и что-то протянула ей.
Зеркало, Вика держала в руках бабушкино фамильное зеркало. Заглянуть в него не было сил. Но, осмелившись, Вика узнала отражение псковской улочки, знакомой ей с детства.
– Мы сожгли зеркало! И попали к Хранителю. Нам нужно вернуться в свое прошлое, вспомнить, кому мы причинили зло. Если сможем исправить ошибку, найдем выход отсюда. Посмотри, это моя улица, где я родилась. Чуть дальше будет мой дом. Пойдем!
Темная неуютная комната. Мерный скрип половиц. Бабушка, не вставая с кресла–качалки, подняла на них заплаканные старческие глаза.
– Я знала, что ты вернешься. Я все время ждала тебя.
– Я же обещала вернуться, – Вика присела с ней рядом.
