Глава 4. Трансильвания
Наступили густые, мрачно-синие сумерки. С восточной стороны горизонта медленно поднимался огромный кроваво-ржавый диск почти полной луны. Энни стояла у открытого окна в одной ночной рубашке и медленно рассчёсывала свои роскошные тёмно-рыжие волосы. На её бледное задумчивое лицо легли холодные блики. Широко открытые карие глаза стали почти чёрными. Но ни холод ночи, ни мрачный лунный свет не могли вывести её из глубокого раздумья. Под невыносимой ношей взятого на себя дела она словно постарела. Её душа рвалась из тела и звала её на свободу, в ночь и тьму. Меж тем сумерки всё сгущались а луна уже полностью взошла и висела над горизонтом. Зловещее молчание ночи лишь изредка нарушалось пронзительными криками сов и жутким, леденящим кровь, воем собак. Энни не смогла противостоять какому-то смутному чувству тревоги. Она медленно накинула на плечи лёгкий халатик, одела дворовые тапочки и тихо вышла на улицу через чёрный ход. Её мгновенно окутала полнейшая непроглядная тьма. Энни не знала куда она идёт, она шла навстречу лунному свету. Ей не было страшно, хотя в другое время она побоялась бы выйти на улицу ночью да ещё и при таких обстоятельствах. По босым ногам стегала мокрая от холодной росы трава. На мгновение Энни остановилась и пожалела, что не взяла с собой оружие. Но в следующую минуту она уже шла снова и не могла воспротивиться чьему-то могущественному призыву. Внезапно в затуманенном мозге молнией мелькнула искра воспоминания. Она попыталась провести нить рассуждения к чему то далёкому, и так похожему на эту ночь. Но эта нить быстро оборвалась и Энни вновь зашагала вперёд. Кошмар начался. Энни внезапно очнулась на песчаном берегу, она не помнила, долго ли она шла, не помнила какой дорогой шла. К ней с прежней остротой вернулись все чувства, в том числе и страх. Он медленно вполз в её душу и сжал ледяной рукой сердце. Энни осмотрелась по сторонам и вдруг поняла: Вот оно то место, которое она не раз видела в своих кошмарных снах. Под ногами холодный, мокрый песок. В лицо дует ледяной пронзительный ветер и сковывает не только мысли но и волю. И она, как в том сне пошла вперёд. Ей было невыносимо страшно, от ужаса подкашивались ноги и подступала тошнота. Энни рвалась вперёд, ''уйти, убежать отсюда'' - билась единственная мысль в её воспалённом мозге. Но она не могла бежать. В лицо бил ветер и отталкивал назад, во тьму, в холод. Но кроме ветра было ещё нечто, и это нечто словно парализовало ядом страха её тело. Её каким-то магнитом тянуло назад и она не могла выйти словно из-за невидимой преграды. Ноги всё сильнее увязали в мелком песчанике, словно в жидком цементе. Голова опускалась, и мышцы отказывались ей повиноваться. Измучившись в этой неравной борьбе Энни потеряла последние силы. Она уже не могла не то что бежать, даже передвигать ноги. Но она всё ещё могла достаточно ясно мыслить, но с каждой минутой ей и это становилось делать всё тяжелее. ''Сейчас, - вспомнила она подробности своего кошмара, - вот сейчас появится этот проклятый туман и кто то придёт меня убить...'' И это случилось. Ветер словно по чёрному волшебству исчез и появился этот зловещий мрачный и грязный туман. Энни уже не могла думать, её душа опустела и не могла дать сил даже для испуга. Она лишь равнодушно смотрела, как её гибель ползёт по земле и окружает со всех сторон. По сравнению с холодом ночи, ветра или песка туман был не просто ледяной, Энни показалось, что она стоит в куче снега. Мороз причинял боль и терзал кожу. Но она уже не чувствовала и этого. Она знала что делать. Нужно прервать этот кошмар, не поддаться на это. Инстинктивно Энни почувствовала, что ей поможет что нибудь священное. Она с трудом ворочала языком, но всё же попыталась прошептать. Слова не вязались и из её горла вырывался лишь полупридушенный хрип. Но она попробовала снова. Spiritus sanctus... эти слова почему то причинили ей невыносимую боль. Эта боль пронизала всё тело и ударила в мозг. Энни упала на землю как от удара, но всё же собрав в кулак последнюю волю приподнялась и встала на колени. Эта борьба её ужасно изнурила. Она уже не могла противиться и с трудом встав, как в истерике закричала ''Выйди, ты ублюдок, выйди и посмотри в мои глаза...'' Энни почувствовала, что хохочет. Но собственный смех испугал её, он звучал как замогильный скрип и застывая вдали тумана звучал как дьявольский хохот. Ей показалось, что туман чуть шелохнулся. Нет, там действительно кто-то был. Присутствие кого-то, хотя Энни и чувствовала его, испугало её ещё больше чем одиночество в этом мрачном месте. Из тьмы вышла высокая фигура в чёрном. Энни замерла в предчувствии чего то ужасного. Фигура подошла ближе и Энни увидела что лицо его закрыто чёрным капюшёном. Человек поднял свои бледные и худые как у мертвеца руки и резким движением откинул с лица капюшон... ''Нет!''
