Забилась ласточка в укромное место, кое-как
дождалась прихода тепла и, вылетев навстречу теплому солнцу, сама закричала:
- Весна!
И только тут поняла, что никакая она не весна, а
только радостная весточка людям - об этой весне!
ВАЖНОЕ РАЗЛИЧИЕ
Зашел чужестранец в дом, где любопытство и
любознательность жили, и с удивлением спросил у соседей:
- Как же вы их различаете?
- А это ты сейчас сам поймешь! – ответили ему
те.
И точно.
Первым подбежало к гостю любопытство. И ну
трещать: - А что? А как? А почему? Зачем к нам пришел и надолго ль?
А любознательность подошла и принялась деловито
уточнять: из какой страны чужеземец, каков язык у его народа, каковы
порядки-законы, какие овощи-фрукты они выращивают, и много еще чего полезного.
Посмотрел на них чужестранец и сказал:
- Вот это – любопытство. А это –
любознательность.
- Точно! - подтвердили соседи. – Мы тоже их по
вопросам различаем. И ни разу еще не ошиблись!
ГЛАВНАЯ КРЕПОСТЬ
Захотел страх весь мир себе подчинить. И послал
своих воинов, велев без победы не возвращаться.
Вернулись те и доложили:
- Теперь ты властелин мира. Все страны и города
в страхе перед тобой. Осталась одна лишь крепость, которую мы не смогли взять.
Но она такая смиренная и маленькая – что не стоит даже обращать на нее
внимания!
- Как ее название? – уточнил страх и услыхал в
ответ:
- Вера!
Помрачнел страх и закричал на своих слуг так,
что даже сам испугался.
На том и закончилась его власть над миром!
УГОЛОК МИЛОСЕРДИЯ
Надело милосердие лохмотья, взяло дырявую суму
со старым посохом и отправилось узнать – есть ли еще для него место в мире.
Увидело оно огромный дом, и даже не дом, а целый
дворец и обрадовалось:
- Хорошо стали жить люди, богато. Тут много
места, наверняка найдется и для меня уголок!
Но не тут-то было!
В этот дворец его и на порог не пустили:
- Много вас тут шляется всяких! Ступай прочь,
пока собак на тебя не спустили. Самим места мало!
Подошло милосердие ко дворцу поменьше, то есть,
дому побольше. Там ему подали корку хлеба. Правда, так, что лучше бы не
подавали. И тоже не пустили даже переночевать.
Третьим был совсем маленький дом, и даже не дом,
а жалкая хижина.
