- Хорошо, князь не
перекрестится! – охотно поправился игумен и высоко поднял крест. – Но ведь тут
уж не то, что гром, топор палача – молнией – над твоей шеей сверкает! А ты так
и хочешь уйти нераскаянным? После того, как лгал, предавал, убивал… Жег
православные храмы… Наводил на Русь полчища поганых половцев… А сколько русских
людей загубил: и не только телесно, но и духовно, отправив их в полон к
иноверным?
Князь Илья промолчал,
не зная, что и ответить-то на это, потому как все, что слышал, действительно
было, и игумен внимательно посмотрел на него.
- Да что ж ты, не
русский, что ли? – с болью в голосе вопросил он, и сам же ответил: - Русский!
Знавал я твоего деда. И батюшку твоего знал. Вместе с твоей матушкой – Царствие
им Небесное! Православные были люди, богобоязненные! Жаль только, достанется им
теперь там за такого вот сына…
Игумен широко
перекрестился, поминая родителей князя, и вздохнул:
- В том-то и корень
твоей вины, а точнее, беды, что ты не ищешь, как делают это русские люди, по
Заповеди Христовой, прежде всего - Царствия Божия, а уж потом, всего
остального. А норовишь все делать наоборот!
- А почему же тогда
Господь так рано отнял у меня родителей, что мне выпала доля изгоя? Тогда б мне
и не пришлось творить всего этого, как ты говоришь, зла! - выпалил свою самую
главную обиду князь и в ответ услышал невозмутимо-кроткое:
- Значит, так надобно
было!
- Надобно? – изумился
князь. - Кому?!
- В первую очередь,
тебе самому! Ибо таков, значит, был о тебе Божий промысел, такова воля Господа,
заботящегося в первую очередь о твоем вечном спасении!
Игумен кивнул на
стены и тихо сказал:
- Ты посмотри,
сколько бед и несправедливости творится вокруг! Каких только лишений и
страданий не перенес русский народ! А все живет! Рожает детей! Паки и паки
отстраивается после войн, пожаров и моров. Спроси меня - почему, и я отвечу:
потому и терпит русская душа все находящие на нее скорби, что живет не этим
скоротечным и суетным веком, а думой о вечном, чая воскресения мертвых и жизни
будущего века! А ты живешь, прости, словно нехристь какой-то!
- Да что на мне -
креста, что ли, нет? – с обидой возразил князь, рывком распахивая ворот рубахи.
- Крест-то, как я
гляжу, есть! – кивнул игумен. - Да только, что от него тебе толку, если ты даже
не помнишь о нем! И даже наоборот, ежедневно и ежечасно распинаешь находящегося
на твоей груди Господа. Запомни мои слова, князь, которые я скажу тебе напоследок.
Хоть, может, это уже и поздно… Если бы ты предал свою слабую человеческую волю
во всемогущую десницу Господню, тогда и жизнь бы твоя шла совсем по-иному, и не
сидел бы ты сейчас здесь, с гордым видом, даже на краю адской пропасти!
