У русских людей:
новгородцев, псковичей и даже смолян ненависть к князю внезапно сменилась
жалостью. Уж такова отличительная черта русского характера, что любое чужое
страдание вызывает боль и в своей душе.
Дождавшись своей
очереди, тиун подскочил к князю Илье, и, словно жалостливо гладя, провел своими
пальцами по его ладони и затем тщательно забинтовал ее.
- Видали? Видали? –
заволновались в толпе.
- А что там такое?
Что?..
- Да он же смочил ему
место ожога мокрыми пальцами!
- Ну, теперь Илье
точно не избежать язв!
- Постыдился бы
говорить хоть так. Сам бы хоть раз попробовал, что это такое…
- А я такого зла, как
он не творил!
- Откуда мы знаем,
угодно или нет ходим мы перед Богом? То, что для человеков славно и высоко,
часто мерзость пред очами Господа! – оглянувшись, строго сказал говорившему
последние слова игумен. - Всех нас в конце концов ждет Его суд. И дай Бог,
чтобы он был мягче, чем этот!
Он достал из мешочка
клещи-матрицу, маленький свинцовый кружочек и направился к князю Илье.
- Дай я! – остановил
его Мстислав Мстиславович, и сам скрепил обвивавший перевязку шнурок печатью:
на одной стороне – скачущий со стягом на длинном древке святой Феодор
Стратилат, чье православное имя носил отец, на другой – его собственный
небесный покровитель - стоящий в полном вооружении святой Феодор Тирон.
На мгновение взгляды
двух молодых князей встретились. В глазах князя Ильи уже читалась жгучая боль.
И Мстислав Мстиславович незаметно подбадривающе пожал ему запястье. Князь Илья,
как ни горько было ему в это мгновение, в ответ тоже чуть приметно улыбнулся
благородному князю.
Божий суд был
закончен.
Теперь всем надо было
набраться терпения и целых три дня ждать его результата. И – следом за ним
оправдания, в которое верила разве что одна Горислава, или сурового приговора,
в который верили все, в том числе и сам князь Илья.
В ожидании начала
пира, чужеземцы стали интересоваться, что будет подано на стол в честь такого
значительного события, как восшествие на смоленский стол нового князя.
Кузнец прямо в
клещах, от которых отшатывались все встречавшиеся на пути, понес раскаленный
еще кусок железа на кузницу, вслух гадая, что из него теперь можно будет
выковать…
Князь Мстислав,
беседуя с воеводой, уже давал тому указания по еще лучшему укреплению малых
смоленских градов.
