Было, было, что
вспомнить смоленским боярам и с чем соглашаться.
Они покорно склонили
перед Мстиславом свои головы и принялись благодарить его за эту нынешнюю и
будущую милость, чуть слышно обговаривая между собой одну общую на всех мысль.
Просто удивительно
было, как могло умещаться в одном человеке, казалось бы, противоречивое:
быстрая решительность с рассуждением, мужество с благородством, суровость со
справедливостью. В покойном же теперь суздальском князе, в том умудрялись
уживаться уже самые несовместимые качества добра и зла. И, тем не менее, была у
обоих князей, – одна похожая черта: которую также не могли обойти вниманием
летописцы: какая-то особенно горячая и искренняя вера в Бога. Не случайно
народ, соборный разум которого обмануть невозможно, еще при жизни за любовь к
храмам, удивительное нищелюбие и обращение в христианство едва ли не всего
дикого до того суздальского края в христианство, начал называть Андрея –
Боголюбивым или Боголюбским…
Вот уж поистине дивны
дела Твои, Господи, и неисповедимы пути Твои!..
Мстислав Храбрый
вопросительно посмотрел на бояр: все ли они поняли и верно ли услышали его
речь. Те, все как один – благодарно на князя….
Беседу можно было
заканчивать и приглашать в гридницу гостей. Сообщить им о принятом новым
смоленском князем решении и начинать пир…
Но тут произошло то,
что сначала привело смоленских бояр в недоумение, затем в изумление, а
некоторых, в конце концов, в такой гнев, отчего дружинникам Мстислава пришлось
недвусмысленно положить крепкие ладони на медные рукояти своих мечей…
5
- Постой-постой… -
как всегда, быстро соображая, наморщил лоб Стас.
Стас оторвал глаза от
экрана компьютера и покосился на Ваню:
- Слушай, а ведь,
кажется, мы нашли именно то, что нам надо!
- Ага! – подтвердил
тот. – Здорово… Ленка та вообще, как только начала еще читать, сразу это
название в объявление вписала!
Судя по его жадным до
того, что там дальше, глазам, он готов был читать и дальше, хоть до утра, но
Лена… Лена давно уже спала, положив голову на плечо Стаса, от чего тот, боясь
пошелохнуться, испытывал какое-то незнакомое, переполнявшего его чувство
нежности. Какой бы она ни называла себя выносливой, сказалась-таки усталость
долгого, наполненного самой различной работой дня…
- Может, останетесь
ночевать у меня? – кивнув на спящую девушку, шепотом спросил он у друга.
