Нюма вернул костюм в шкаф и посмотрел на телефон. Но трубку не взял. Он чувствовал особое томящее наслаждение, оттягивая момент, когда поднимет трубку и наберет номер телефона кандидата технических наук Евгении Фоминичны Роговицыной. И в то же время он испытывал физический испуг от того, что ему вновь ответит чужой женский голос с акцентом. И сообщит, что Жени нет дома. Это будет уже третий его звонок…
Нюма поглядывал на телефон, точно кот на загнанного в угол мышонка в предвкушении удовольствия. Да и телефон, казалось, отвечал Нюме своими десятью круглыми глазенапами, подзадоривая и усмехаясь. Мол, бери пример с соседа, он тоже не мальчик, а ты даже позвонить не решаешься. И кому? Стародавней знакомой, общение с которой лет сорок назад разрушила ревнивая Роза…
Поэтому дверной звонок на мгновение озадачил Нюму, ему показалось, что это дал о себе знать телефон. Бухтя под нос что-то невнятное, Нюма поспешил в прихожую. Мутное очко дверного глазка рисовало физиономию под лыжной вязаной шапочкой…
— Это я, Дима. — раздался голос шмендрика. — Откройте. Я нашел вашу собаку.
Волнение лихорадило Нюму. Никогда еще он так не проклинал себя за неисправный замок…
Наконец дверь распахнулась. Круглое лицо мальчика Димы лукаво улыбалось. А кулачок сжимал кончик бельевой веревки, которая тянулась к нише со ржавой трубой. В скудном освещении подъезда Нюма видел, как в глубину ниши забилась белая собачонка.
— Точка, Точка, — спазмы сдавили горло Нюмы. — Иди сюда, моя хорошая. Я тебя так искал…
— Боится, — проговорил мальчик Дима. — Бегала по улице. Голодная и холодная. Боится.
— Как боится? — растерялся Нюма. — Точка меня боится? Чушь собачья! Точка, девочка моя! Кто же тебя так напугал? Иди сюда.
— Иди сюда! — прикрикнул мальчик Дима и потянул веревку.
Сопротивляясь всеми лапами, собачка захрипела.
— Постой, задушишь! — вскрикнул Нюма. — Дай мне веревку.
— А где награда? — без обиняков спросил мальчик Дима, пряча за спину веревку.
— Будет тебе награда, шмендрик, — торопливо проговорил Нюма. — Сто рублей!
— Мало! — отрубил Дима. — Столько дней ее выслеживал.
— Где?!
— Везде. По всем улицам.
— Ладно! Прибавлю тридцатку. Сто тридцать, — вздохнул Нюма. — Больше у меня нет, клянусь.
— Так и знал, что обманете, — обиделся Дима. — Хорошо. Гоните деньги. Я подожду.
Нюма предупредил Диму, чтобы тот не тянул веревку, и поспешил за деньгами. Хотя и жалко было, почти треть его пенсии… Вернувшись, он застал Диму в той же позе, с веревкой в руке…
