— Зарэжу… Сволочь… — произнес Самвел спокойно, словно со стороны.
Толян замер, испуганно прижав к груди вымазанные руки.
Нюма силой потянул за собой Самвела, пытаясь отобрать нож. Было неудобно, мешал собачий поводок. Да и пальцы Самвела сжимали кость рукоятки с ледяной цепкостью.
Двое прохожих — женщина и мальчик — издали созерцали происходящее.
«Что смотреть? Шли бы своей дорогой, — Точка спешила за хозяевами, волоча по снегу брошенный поводок. — Молодец, волосатик. Правильно врезал. Ничего себе — если каждый будет обзываться. А теперь надо быстрее смыться и пожранькать».
Точка, то и дело останавливаясь, смотрела назад. Не бежит ли за ними тот негодяй? Но Толян стоял как столб… Убедившись, Точка молча догоняла хозяев, стараясь не привлекать их внимания — слишком необычной оказалась ситуация… Маленькое сердце собачки наполняла гордость за поступок волосатика. Правда, если бы этому гаду врезал по морде Нюма, Точка бы больше гордилась, с Нюмой у нее были более доверительные отношения. Но и волосатик-Самвел ей родной…
Точка бежала вдоль обочины тротуара, ненадолго задерживаясь у мусорных урн. Отвратительный пивной смрад гнал ее дальше. Полосы нетронутого снега между урнами пахли свежей рыбой. Едва понюхав, Точка устремлялась за своими хозяевами, что уже скрылись с глаз, оставив лишь чудный запах…
«Ах ты боже мой, где же собака?» — услышала Точка голос Нюмы из-за угла.
Его поддержал взволнованный голос Самвела…
Точка выбежала к ним, виновато прогибая атласную спинку и опустив хвост.
— Ара, говорил тебе оставить ее дома, — успокоенно проворчал Самвел.
— Она приносит удачу. — Нюма подобрал поводок. — Вспомни вчерашнюю покупку. Эту «Игру в кости».
— Зато сегодня… Хорошо с собой ножик взял. Как чувствовал, клянусь мамой.
— Все равно, Точка принесла пользу, — упрямился Нюма. — Могли бы тебя арестовать. Холодное оружие.
— Это правильно, — усмехнулся Самвел. — Спасибо, Точка.
Собачонка встала на задние лапы и, вытянув тельце вдоль ноги хозяина, преданно лизнула руку.
— Ара, не надо, — вдруг смутился Самвел, — шевиот пачкаешь, шевиот!
Он стряхнул Точку со своей ноги и пошлепал ладонями по старым шевиотовым штанам, сгоняя снежные следки собачьих лап…
Малый проспект, как обычно, был немноголюден. Тем более в воскресный день. Мрачно, словно из-под седых бровей, стены сырых домов разглядывали одиноких прохожих. Не исключено, что тот сукин сын, придя в себя, примется разыскивать обидчиков именно на Малом проспекте. Лучше выбраться отсюда на людный Большой. Вообще, народ Петроградской стороны отдавал предпочтение Большому проспекту с его магазинами. Правда, от них никакого толку. Полки без продуктов пустовали или красовались посудой: кастрюлями, сковородками и прочим подобным товаром, что воспринималось как издевательский намек. Люди заходили и выходили из магазинов равнодушно, с сомнамбулической маской на лице.
