-Признавайтесь друг перед другом в проступках и молитесь друг за друга, чтоб исцелиться: много может усиленная молитва праведного" (5:16). Правда, я только мальчик, но я знаю, что это значит, если болит душа и ты не можешь никому поведать об этом. Господь Иисус, может быть, поможет мне понять и утешить вас.
Дядя, взглянув на него, утер слезы.
- Если уж мне довелось бы кому-то рассказать то, к чему я стремился эти долгие годы, то охотнее всего тебе. Господь дал тебе больше мудрости, чем мне, старику, как и юному Самуилу, который был мудрее Илии.
Дядя сел на свое привычное место, а Палко устроился подле него на траве, ожидая начало рассказа. ? Так как Петр тебе уже рассказал,, какой я был, будучи мальчиком, то я не буду снова все повторять,- начал дядя свой рассказ.- Итак, мы подрастали с Истванькой вместе, и я с чистой совестью могу сказать, что мы друг друга искренне любили. Я всегда помнил, что Истванько ни словом не выдал мой постыдный поступок, когда я в тяжелую минуту оставил его на произвол судьбы. Он уверял, что родители меня любят. Все шло хорошо, и, возможно, всегда так осталось бы, если бы после смерти маминой сестры в нашем доме не появилась ее племянница Ивка. Девочка была худенькая и красивая. Меня она побаивалась, но с Истванько охотно шла хоть куда; лишь после того, как я ее однажды защитил от злой собаки, она перестала меня чуждаться. Так все оставалось, покуда мы не подросли и не возмужали. Может ты меня сейчас не совсем поймешь, мой сын. Когда мы оба стали юношами, для нас на всем белом свете не существовало более красивой девушки, чем Ивка. Мне казалось, что ее черные глаза были прекраснее звезд, и ни на каких кустах не цвели такие прекрасные розы, как на ее щеках. В то время у нас началась массовая эмиграция в Америку. Часто я задумывался: зачем люди пускаются в такое опасное путешествие ради мамоны? Ведь у нас, несмотря на бедность, так было прекрасно и хорошо. Что касалось меня, то эти горы и долины были для меня раем. Но на земле нет рая, а небо слишком высоко. Однажды вечером, когда я вернулся с пастбищ, мать с отцом сидели перед домом и говорили о нас, как они обыкновенно это делали. Я не хотел им мешать, и сев поодаль, внимал их разговору.- Ты полагаешь, что один из них должен отправиться в Америку?"- спросила мать.- Знаешь, жена, там люди быстрее встают на ноги, чем здесь. Мы тут мучаемся, а на жизнь еле хватает,"- вздохнул отец.- И кто из них должен отправиться?"- испуганно спросила мать.- Это мы им предоставим. Я так думаю: пусть один из них останется дома и возьмет себе Ивку, таким образом у тебя будет помощница. Другой же пусть на несколько лет отправится в Америку. Как только он накопит немного денег, и Бог благополучно его вернет домой, они позже смогут вместе хозяйничать. Я бы не хотел, чтобы после нашей смерти они разошлись в разные стороны; так было бы лучше всего..."
