— Ниже жопу! Ниже, — орал на ползущего по-пластунски Вову товарищ младший сержант. — Куда зад отклячил?! Первым же осколком оторвет на хрен!
Своего отделенного командира Лопухов презирал за семиклассное образование, боялся за возможность огрести наряд вне очереди и ненавидел за постоянные придирки к себе. Вот и сейчас:
— Плохо, Лопухов, плохо! Еще раз. Двести метров вперед по-пластунски, марш!
Вовы плюхнулся на живот и с сопением пополз.
— Ниже жопу! Ниже…
От старшины можно избавиться хоть на время занятий, а этот гад постоянно рядом отирается. А еще Вова ненавидел сержанта за то, что он уже пристроился на постоянную должность в запасном полку и вряд ли попадет на фронт, по крайней мере, в ближайшее время.
На третьей неделе начались занятия с оружием. Винтовок на всех не хватало, поэтому занимались по принципу ППД: попользовался — передай дальше. Впрочем, народ в роте подобрался грамотный, даже те, кто не служил в Красной армии, изучали винтовку образца 1891/30 в школе или ФЗУ, значительная часть щеголяла значками «Ворошиловский стрелок», различными степенями ГТО и даже ромбовидными ГСО. Все бойко называли части затвора. Все, кроме красноармейца Лопухова. Вове все пришлось учить заново.
— Стебель, гребень, рукоятка, курок, ударник, боевая пружина, боевая личинка и эта, как ее… соединительная планка, — перечислил разложенные перед ним детали Вова.
— Молодец, — похвалил наставник в лице красноармейца Федорова, — теперь собирай.
С этим оказалось сложнее. На то, чтобы сжать боевую пружину и ввинтить ударник в курок, сил явно не хватало.
— В стол упри, — посоветовал наставник.
Лопухов последовал совету, и дело пошло лучше, через минуту затвор был собран. Вова загнал его в винтовку и щелкнул курком.
— Скоро стрельбы боевыми начнутся, — подбодрил его опекун, — а там и на фронт, фашистов бить.
От этой новости Вове чуть не поплохело. Перспективы зацепиться за должность в запасном полку были весьма туманными, а честь «фашистов бить» он бы с удовольствием предоставил другим.
На следующий день учили штыковому бою. Надо было с криком «Ура!» добежать до чучела, сделанного из прутьев и старой шинели, воткнуть в него штык. Потом подбежать к деревянному щиту, треснуть по нему прикладом и, пробежав еще с десяток метров, финишировать. Федоров прошел дистанцию легко, заработал похвалу взводного и передал винтовку Лопухову.
— Видел? Давай!
— Ура-а-а-а! Уй-й-й!
Штык застрял где-то между прутьев и никак не желал вылезать обратно. Вова дергал винтовку, пытался упереться в чучело ногой и выдернуть штык, но проклятый чурбан раскачивался, уклонялся и не желал отдавать вверенное Вове имущество обратно.
