Наконец-то поручику Чесельскому сообщили из отдела кадров строительного объединения, что инженер Януш Адамчик вернулся из Чехословакии и вышел на работу. Появился проблеск надежды: быть может, этот человек прольет свет на суть дела.
Януш Адамчик оказался человеком весьма приятным. Представителя милиции встретил приветливо. Его «резиденция» помещалась в зеленом фургончике, стоявшем неподалеку от высоченных опор будущей эстакады То-руньской трассы. В фургончике царила такая теснота, что люди буквально сидели на головах друг у друга.
— А не лучше ли будет, поручик, проскочить на моей «тачке» в небольшое кафе, тут совсем неподалеку — на Сталинградской, возле автозавода, — предложил инженер. — Там спокойно поговорим. Ехать туда минут десять, не больше.
Поручик согласился и, решив, что, пожалуй, не стоит афишировать свой милицейский автомобиль, оставил его на стоянке у фургончика.
Когда официантка поставила перед ними по бутылке кока-колы, Адамчик без околичностей перешел к делу:
— Полагаю, что вы приехали в связи с убийством Стояновского? Если говорить обо мне лично, то у меня — полное алиби: в тот момент я не был в Польше. Да и какие у меня могли быть мотивы убивать человека, с которым я дружил и который вообще не сделал мне ничего дурного? Хотя, должен честно признаться, он не раз доводил меня до белого каления.
Поручик рассмеялся:
— Вы, пожалуй, самый последний в списке тех, кого можно подозревать в убийстве.
— Я вам весьма признателен.
— И тем не менее факт убийства — налицо. Должен откровенно признаться, следствие наталкивается на серьезные трудности. Нам никак не удается выявить мотивы преступления.
— Об убийстве Стояновского я узнал еще в Праге, поскольку почти ежедневно связывался по телефону с нашим стройобъединением. Скажу вам, поручик, когда я наконец поверил в случившееся, первой моей мыслью было не «кто?», а «за что?». Я ведь знал Зигмунта еще со школьной скамьи. Мы вместе кончили школу, вместе сдавали вступительные экзамены в Политехнический институт, вместе поступили, вместе учились. Мне кажется, я знал все достоинства и недостатки Стояновского. А тех и других у него было с избытком.
Дальнейшие наши пути тоже не особенно разошлись: он устроился на работу в кооператив, а я пошел на государственную стройку. Через несколько лет он ушел из кооператива, и я перетащил его к себе на строительство Лазенковской трассы. Впрочем, его взяли бы и без моей протекции — хорошие специалисты у нас на вес золота.
