Инспектор Романа Бенарке ждала у входа в квартиру.
Вместо приветствия комиссар уставился на ее грудь под бордовым пальто, туго обтянутую черной водолазкой.
Вдвоем они вошли внутрь.
– Привет, Педро. Его светлости до сих пор нет?
– Как это нет? И когда эти бездельники заберут труп? В восемь вечера, когда следователь соизволит закончить отчет, чтобы пришлось до утра ждать результатов вскрытия?
– …
– Гонсалес! – заорал молодой инспектор, который все время смотрел в окно, чтобы не глядеть на труп.
– Сеньор?
– Звони прямо сейчас этому педику судье, пусть тащит сюда свою задницу. Скажи, у него двадцать минут, потом я забираю труп под свою ответственность. Все понял?
– Да, сеньор.
– Пошевеливайся.
Комиссар энергично шагал по квартире, и Бенарке едва поспевала за ним, панически боясь наступить на труп.
Увидев распятого на полу голого старика, Арресьядо резко остановился и замолчал.
Над трупом возился следователь в сером спортивном костюме под дождевиком, словно он на минутку заглянул на место преступления во время утренней пробежки. Он заговорил первым, не дожидаясь, пока комиссар к нему обратится.
– Мужчина семидесяти шести лет. Приблизительное время смерти… Где-то час ночи. Причина… На самом деле ни одна рана не является смертельной сама по себе, так что причиной смерти, вероятно, стал болевой шок и кровопотеря. Что касается техники нанесения увечий, то могу предположить, что действовали профессионалы, по крайней мере, люди, более-менее сведущие в хирургии. Раны наносили систематически. И в то же время… Чудовищная жестокость. Каким же надо быть ныродком, чтобы сотворить такое с живым человеком.
– Профессионалы заплечных дел?
– Сам видишь. Собственно, это все, что я могу сказать до результатов вскрытия. В отчете все будет подробнее.
Комиссар пожал плечами. Опустился на колени, приподнял убитому веки. Поднялся на ноги и по-прежнему в сопровождении Бенарке отправился осматривать роскошную квартиру. В комнатах толпились легавые, искали улики, фотографировали. В глубине квартиры располагалась уютная спальня, вероятно, предназначенная для гостей, которые никогда не приходили. Опершись о подоконник, Арресьядо наконец соизволил поглядеть на женщину, покорно следовавшую за ним с серой папкой под мышкой. С багажом из университетского образования и обеспеченной папочкой стажировкой, в Лионе, жизненным опытом длиной в двадцать восемь лет, черной гривой и профессионально-нейтральной улыбкой.
– Пока тебя не было, я собирала информацию. Труп нашла домработница, она же и позвонила в полицию; наш оператор зафиксировал время: семь тридцать утра. У домработницы случился нервный срыв, ее наспех допросили и отпустили домой.
