— Повесить ведьм! — прокричал пьяный каменщик, выбравшийся из таверны в южной части города, ослепленный солнечным светом и озирающийся в поисках ведьмы. — Повесить их, я сказал!
От этих слов разгорелось пламя, охватившее толпу, словно огонь солому. В ответ раздались крики, и люди устремились из таверн, надеясь воплотить свои желания в жизнь.
Первой жертвой стала Гиллема, чьи темные волосы, блестящие от хны, накрашенное лицо и наполовину зашнурованное платье ясно свидетельствовали о роде ее занятий. Она прогуливалась у реки, вблизи южных ворот, когда толпа настигла ее.
Раздался оглушительный мужской голос:
— Вот одна из них! Она ведьма. Жадная, коварная женщина, и у меня есть доказательства, что она ведьма.
Гиллема удивленно обернулась, поняла, что замыслила толпа, и двинулась в противоположном направлении.
— Хватайте ее! — крикнул кто-то.
Гиллема подхватила юбки и побежала, но недостаточно быстро. Ее схватили за подол, накидку и какое-то мгновение удерживали. Но она скинула одеяние и помчалась по переулку, как испуганная лань. Правда, для нее эта задержка стала роковой. Деревенский парень, зоркий и сильный, схватил камень и бросил ей вслед. Камень попал в голову, и женщина рухнула, как подбитая птица. Жива она или мертва, никто не знал, да и никого это не интересовало. Но после того как толпа накрыла Гиллему, шансов выжить у нее не осталось.
Кое-кто из городских жен и дочерей вместе со своими деревенскими родственниками подстегиваемые болезненным любопытством бежали следом, замирая от почти сладостного страха; остальные, испугавшись ревущей толпы, помчались домой, волоча за собой детей. За несколько минут улицы и площади города, а также его окраины наполнились мятежниками. Разъяренные неудавшейся охотой, чувствуя запах крови, люди устремились к северу, заполняя пустынные переулки, и снова вернулись к главной улице, которая как река, разделила по обе стороны остров, а затем слилась снова.
Когда толпа достигла Сан-Фелью, вожаки заметили новую жертву, женщину, чьи густые каштановые волосы рассыпались по плечам, а накидка соскользнула, пока она в страхе бежала к богадельне. По крутым ступеням к площади Сан-Фелью она тащила за собой измученного, то и дело спотыкающегося ребенка. Женщина нагнулась и взяла его на руки.
— Вот она! — раздался голос. — Вот настоящая ведьма! Шлюха! Убийца! Бейте ее вместе с этим ведьминым отродьем!
Люди заспорили, но посреди всеобщего шума их голосов не было слышно. Пьяный каменщик, который прежде вел толпу, остался позади прежде, чем люди убили Гиллему, и в блаженном неведении вернулся к своим стаканам. Новые вожаки окружили задыхающуюся женщину. Она попятилась и попыталась оттолкнуть их, кто-то засмеялся, кто-то протиснулся вперед, чтобы увидеть, что происходит. Толпа напирала, поднимая женщину все выше, пока она не перекинулась через низкую, широкую каменную балюстраду на мощеную площадь.
