. — Юноша попытался приподняться, но молодой священник силой уложил его обратно на постель. — Misericorde
[6]… — прошептал он и начал бормотать что-то бессвязное.
Рахиль вновь подняла голову больного и влила ему в рот еще лекарства. Исаак что-то шепнул стоящему у двери Юсуфу. Мальчик принялся незаметно осматривать комнату, словно что-то искал.
— О каком убийстве идет речь? — спросил Беренгер. — И чьи ученики?
— Ваше Преосвященство, — сказал Исаак, — должен признать, что ничего не понимаю. Это кажется бессмысленным.
Затем из бессвязного набора слов отчетливо раздалось:
— Матара и матана, спаси нас! — После этого юноша стал что-то тихо шептать. Рахиль взяла чистую ткань и смачивала жидкостью губы Лоренса, не причиняя больному лишнего беспокойства.
— Что он сейчас говорит? — спросил Беренгер.
— «Отче наш», — ответил священник, подойдя поближе, чтобы лучше расслышать слова.
— Звучит более утешительно, — заметил епископ.
Внезапно тело Лоренса изогнулось от сильных судорог. Чашка вылетела из рук Рахили и разбилась о пол.
— Ради Бога, держите его, — воскликнул епископ.
— Я не могу его удержать, — сказал молодой священник. — Я пытаюсь, Ваше Преосвященство.
— Папа, у него судорожный припадок. Нет, я ошиблась. Кажется, он испытывает сильную боль.
— Тогда продолжай давать ему лекарство, дитя. Это единственное, что мы можем сделать. — Исаак шагнул к кровати, взял юношу за ноги и вытянул их. — Держите его руки, а я буду следить за ногами, — шепнул он священнику.
Рахиль кинулась к корзине и вытащила маленький пузырек. Смочив новый кусок ткани несколькими каплями содержимого, она снова подошла к изголовью.
— Прочь! — крикнул Лоренс, его тело вытянулось и окаменело. — Помогите! Господи, помоги мне!
Исаак положил руки на живот юноши и стал осторожно массировать его, качая головой.
Рахиль провела смоченной салфеткой по губам Лоренса. Он вздрогнул и откинул голову. Она повторила движение еще раз и добавила на салфетку несколько капель. Лоренс проглотил и облизал губы. Рахиль смочила их содержимым пузырька и ждала. Прошла минута. Две минуты. Они казались часом. Затем крик Лоренса превратился в жалобный плач.
— Уберите их от меня, умоляю! Я не предавал вас. Никогда. Я попрошу отца. Папа, помоги мне!
На этот раз Рахиль выдавила из пузырька немного лекарства на губы и язык юноши. Он судорожно сглотнул.
— Я ничего не скажу! Клянусь! — Он начал дрожать и пытаться беспомощно оттолкнуть удерживающие его руки. — Уберите их от меня! — повторил Лоренс, но на этот раз еле слышно.
