Джулиан замешкался.
— Вам сейчас не следует ничего читать.
— Дайте мне планы, — повторил Гриффит Талларн, и Джулиан, испугавшись, как бы его пациент не встал с постели и не взял их сам, пододвинул табуретку к шкафу, взял свечу, которую Ханна поставила на стол.
Встав на табуретку, Джулиан пошарил в грязных бумагах.
— Свернутые или плоские? — спросил он.
— Свернутые.
Джулиан взял свиток, при тусклом свете напоминающий вкрученный лист пергамента, но по текстуре понял, что это холст с картиной. Холст слегка развернулся у него в руке, и, поднеся свечу ближе, он едва сдержал возглас удивления. Джулиан оглянулся и с облегчением обнаружил, что тяжелая драпировка постели почти скрывает его от Гриффита Талларна. Он тайком развернул холст до конца и с все возрастающим изумлением рассматривал его.
— Скорее! Скорее! — торопил больной.
Джулиан поспешно свернул холст, положил на место, взял пожелтевший пергамент, лежащий рядом, спустился и протянул больному.
— Положите его на постель. Покройте меня стеганым одеялом и оставьте одного, — грубо произнес Гриффит Талларн.
— После того как вы примете порошок, — твердо произнес Джулиан, когда Ханна появилась со стаканом воды.
— Ну, если бы кто-либо мне сказал, что хозяин позволит вам лечить его… — сказала Ханна на кухне, ставя еду на конец стола.
— У него не оставалось выбора, так ведь? — усмехнулся Джулиан и добавил более серьезным тоном: — Боль, знаете ли, укрощает ладей.
— Вы поужинаете со мной? — глядя на него снизу вверх, спросила Ханна.
— Это было бы замечательно, — принимая у нее порцию мяса, с благодарностью произнес Джулиан.
После ужина Ханна убедила Джулиана сесть напротив. Он достал свою трубку, закурил и стал наблюдать, как она, вынув из кармана наполовину готовый носок, начала вязать. Ханна рассказывала о фермерских хозяйствах в таких местах, как Пенгорран. Время от времени она замолкала, и тогда наступала тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине и шипением закипающего на огне чайника.
— Ханна, — произнес он, — мне всегда казалось, что Нона очень напоминает некую исполнительницу цыганских песен и танцев, которая до недавнего времени была знаменита на лондонской сцене. Я сам часто ходил на ее концерты…
Ханна уронила вязанье на колени и строго взглянула на него:
— Не спрашивайте меня о цыганах на лондонских сценах. Я никогда не была в Лондоне и ничего не знаю об артистках-цыганках.
Она снова принялась за носок, но Джулиан заметил, как дрожат ее руки.
