— Как же вы можете так жить? — расслышал я собственный голос (и тут же пожалел, что сказал не подумав). Впрочем, Аднана не смутил столь бесцеремонный вопрос.
— У меня нет выбора. Вернуться я не могу.
— Потому что…
— Неприятности, — сказал он.
— Серьезные?
— Да, — ответил он. — Серьезные.
— Кажется, я знаю, в чем дело…
— Вы тоже не можете вернуться домой?
— Ну, легальных запретов для меня не существует, — сказал я. — Но мне тоже некуда возвращаться. Поэтому…
Снова воцарилось молчание. На этот раз нарушил его Аднан.
— Знаете, monsieur, если вам срочно нужно что-то дешевое…
— Да?
— Извините, — смутился он. — Мне не следовало бы вмешиваться…
— Вы знаете подходящее место?
— Оно не слишком привлекательное, но…
— Поподробнее, что значит «не слишком привлекательное»?
— Вам известно, что такое chambre de bonne?
— Комната для прислуги? — перевел я.
— То, что раньше считалось комнатой для прислуги, теперь представляет собой крохотную квартиру-студию. Размером, может, в одиннадцать квадратов. Кровать, стул, умывальник, электроплитка, душ.
— В плохом состоянии?
— Скажем так, в не очень хорошем.
— Чистая?
— Я помог бы вам там прибраться. Она находится на том же этаже, что и моя сbambre de bоппе.
— Понятно.
— Как я уже сказал, я вовсе не хочу вмешиваться в вашу…
— И сколько в месяц?
— Четыреста евро. Но я знаком с управляющим и мог бы уговорить его снизить цену на тридцать или сорок евро.
— Я бы хотел посмотреть.
Аднан застенчиво улыбнулся.
— Хорошо. Я договорюсь.
На следующее утро, когда Брассёр явился с завтраком, я объявил, что завтра съезжаю. Устраивая поднос на кровати, он непринужденно спросил:
— Значит, Аднан забирает вас к себе?
— О чем это вы?
— О том, что слышал от нашего шеф-повара, который живет в том же доме, что и Аднан: «У него новый бойфренд — американец, который так тяжело заболел».
— Можете думать все, что вам угодно.
— Это не мое дело.
— Вот именно, это не ваше affaire, тем более что никакого affaire[24] здесь нет.
— Monsieur, мне ваши заверения ни к чему. Я вам не священник и не жена.
И вот тогда я плеснул в него апельсиновым соком. Даже не задумываясь — инстинктивно схватил стакан и вылил его содержимое на портье. Мне удалось попасть прямо ему в лицо.
Повисло короткое изумленное молчание — капли сока стекали по его щекам, на бровях зависли кусочки мякоти. Но шок быстро прошел.
