- В каком смысле трое суток? - пробормотал Коваленко. - Это что за сроки удивительные?
- Сроки, обусловленные сложившийся на сей час обстановкой, - охотно пояснил Попутный. - Руководство очень надеется на наш опыт и оперативность. Нужны пояснения?
- Так хотелось бы. Как я понимаю, нам с вами туда и идти, - довольно резко сказал Коваленко.
- Именно, - Попутный взглянул на начальника Отдела. - Имеет смысл продолжить трёп в узком кругу?
- Да куда уж уже, - Сан Саныч посмотрел на Женьку. - Земляков, выйди. На пять минут. Не будем мы твой допуск отягощать...
На турнике во дворе рядовой Земляков сделал энергичный подъем переворотом, и уселся на теплую перекладину. Было почему-то обидно. А чего, собственно? Нафига нам эти допуски? Тут и так, пожалуй, в Куршевель уже так запросто не прогуляешься.
К турнику подошли мающиеся бездельем комендантские:
- Слушай, Земляк, не знаешь, чего нас завтра в город не пускают? Совсем уже беспредел навели.
- Да фиг его знает. Сам сижу как пристегнутый. Такой перевод впендюрили, прямо хоть вешайся - Женька спрыгнул с турника...
В кабинете было тихо. Светился единственным огоньком 'пилот'. Компьютер выключен, лампы выключены. Женька сел в кресло, глянул на ряд томов словарей. А ведь теперь операцию в Румынии отменят. Без Варварина смысла нет. Тьфу, черт, никак осознать невозможно. Наверное, и в опергруппу не возьмут. А зря. У Коваленко это будет первый Прыжок. Этот, который Виктор Иванович, вообще... Специфику работы в пересказе и по отчетам-докладам воспринять сложно...
Касимово. Это где-то под Ленинградом. Там сейчас наше наступление. Женька занимался документами по немецким конвоям из Таллина. Но тогда общая обстановка только краешком в мозгу отложилась.
- Ого, так это здесь главный лингвистический центр? - в дверь заглядывал улыбающийся Виктор Иванович.
- Так точно! - Женька вскочил, одернул форменную куртку.
- О, субординация. Уважаю.
- Товарищ майор, я приказом под ваше руководство уже выведен?
- Еще нет. Сейчас настучат-подпишут.
- Тогда разрешите отвлеченный вопрос. Или просьбу.
- Давай-давай, формулируй.
- Виктор Иванович, у меня в личном деле написано 'психологически устойчив'.
- Серьезно? Хоть и не читал, но верю и поздравляю.
- Читали вы всё. Я к тому и говорю. Вы меня, пожалуйста, в серьезные моменты не прокачивайте. Отвлекает. Я все-таки не урожденный немец. Работа с переводами полной сосредоточенности требует. А я все-таки 'устойчивый', а не вовсе 'непоколебимый'.
