Элла и мучительница | страница 7

— Какую именно сову? Совы ведь бывают разные. Например, сыч кричит вот так, а сипуха вот так, — и девочка стала показывать, как кричат сыч и сипуха. Но мы не остались смотреть, потому что тут открылись еще две двери, а у нас совсем не было времени.

Мы с шумом ворвались в комнату наших мальчишек. Пат в полном обмундировании сидел на своей кровати и обматывал изолентой ручку клюшки. Тукка и Сампа сидели рядом.

— Дураки, почему вы нам не открыли? — разозлилась я.

— Вы должны были прокричать совой, ну, то есть неясытью, а вы все время кричали то сычом, то сипухой, — сказал Тукка (он у нас самый умный).

— Когда игра-то начнется? — спросил Пат.

— Скоро, — пообещала я. — Как дела с мучительницей?

— Все в порядке, — ответил Тукка.

Мы написали мучительнице завлекательное письмо, которое Тукка должен был оставить на кухне сразу после ужина.

— А что вы написали? — спросила Ханна.

— «Жду тебя в полночь на спортплощадке. Твой баран».

— Почему это вы решили, что она захочет прийти в полночь на встречу с бараном? — удивилась Ханна.

Мы не знали, что на это ответить, но были уверены, что она придет. Мучительницы — они ведь любопытные, особенно местные.

Приближалась полночь. За окном выли сычи, сипухи и другие ночные птицы.

Наше волнение нарастало. Пат ушел уже давно, а в кустах было холодно.

— Может, он заблудился? — с надеждой в голосе спросила Тина.

Пат должен был выманить барана с фермы и привести его на спортплощадку. Мы сидели в кустах и поджидали Пата, барана и мучительницу.

— Надеюсь, с бараном ничего не случилось, — забеспокоилась Ханна.

— Тс-с, — прошептала я.

Кто-то приближался. Я осторожно выглянула из кустов.

Это была мучительница. Волосы ее были завиты, а в кудрях торчали полевые цветы. Белое в цветочек платье развевалось на ветру, и даже до кустов долетал цветочный аромат ее духов. Но нас не проведешь, это была маскировка. Если бы мы не знали, что она мучительница, то вполне могли бы подумать, что она обыкновенная повариха. Вот она, хитрость!

Мучительница вышла на спортплощадку. Она наклонилась и сорвала несколько одуванчиков, что-то тихо напевая себе под нос.

Мы затаили дыхание и напряженно всматривались в темноту. Но ни Пата, ни барана не было видно.

— Может, подать Пату какой-нибудь сигнал? — прошептала я.

Мы стали кричать совой. Это сработало: на площадке появился учитель.

— Добрый вечер, — сказал учитель мучительнице.

— Кхе-кхе, — закашлялась мучительница.

— Какой изумительный сегодня вечер, не правда ли, — заметил учитель.