Мотоцикл, не доезжая нескольких метров до нас, остановился.
— Папирен! — один из мотоциклистов слез со своего железного коня и поправил тускло сверкнувшую в слабом свете дождливого дня горжетку. Второй немец, с унтер-офицерскими знаками различия, окаймленными оранжевой каймой, уставился на меня так, словно смотрит сквозь.
— Ось, пан официр! — я рысцой подбежал к жандарму, на ходу доставая смятый листок аусвайса.
Немец даже не протянул руку, чтобы взять протянутый документ. Просто глянул на него, равнодушно, словно и не он приказал мне только что предъявить документы. Брезгует, что ли руки марать?
— Мы до Антополя йидем, — угодливо зачастил я. — Ось, бараболькы[1], зерна вэзэм…
Жандарм, никак не отреагировав, прошел мимо меня и подошел к телеге. На моих товарищей он тоже не обратил никакого внимания. Зато телегу он осмотрел тщательно. Точнее, не столько саму телегу – сколько ее груз. Что он там ищет? Оружие? Нет, наши карабины висят за плечами… Может осматривает груз в поисках бомбы, которую мы, собственно, и везем? Все оказалось гораздо прозаичнее. Все так же молча, немец вытащил одну из пяти кур, лежащих со связанными лапами на дне телеги – выбрал пожирнее, да покрасивее! — и, продолжая игнорировать нас, вернулся к мотоциклу. Взревел мотор и, обдав меня брызгами из небольшой лужицы, мотоцикл поехал по своим делам дальше, увозя жандармов и курицу.
— Твою мать! — сплюнул я, глядя вслед стремительно удаляющимся немцам, и пробурчал себе под нос. — Грабь награбленное…
— Шо? — переспросил Ян, не расслышав моей последней фразы.
— Ничего. Поехали дальше!
— От нахалюги яки! — сказал и свое слово Сигизмунд, когда мы снова двинулись в путь. — Курку забралы, и ни тоби – дякую, не спыталы…
— Кстати, а вы заметили какие на них "ошейники"? — задумчиво произнес я.
— Ты про ти бляхи на шыи? — спросил Ян.
— Ага. Это – полевая жандармерия. Дезертиров ловят, бандитов всяких… Ну, и нас – заодно. В общем, — я немного подумал, формулируя мысль, — они могут любую практически машину остановить. Понимаешь, к чему я веду?
Ян молча покачал головой. Промолчал и Сигизмунд. Я, довольный тем, что удалось заинтересовать товарищей, продолжил:
— Если раздобудем несколько комплектов такой формы и поставим где-то на дороге такой пост, то сможем останавливать одиночные машины, полицаев…
— А людей, яки добре знають нимецьку у нас достатньо! — подхватил мою мысль Ян. — То гарне дило прыдумав!
Да, это один из плюсов Западной Украины. Людей, которые свободно говорят на немецком, у нас действительно в достатке – не зря ведь всего каких-то двадцать пять лет назад эти земли входили в состав Австро-Венгерской Империи, в которой немецкий был государственным языком, как на просторах Советского Союза – русский! Более-менее хорошо на нем говорит большинство старшего поколения, так же, как и на польском, на котором здесь говорит вообще каждый. А если кто-то есть из городских жителей, то они вообще свободно владеют немецким языком. Надо будет напрячь Генриха, для которого немецкий – родной язык, чтобы тот устроил экзамен, да отобрал несколько человек, владеющих немецким лучше всего. Тогда, переодеваем их в форму фельжандармерии, ставим на дороге, останавливаем машину, какая понравится… Только форму надо раздобыть.
