Клятва воина | страница 51

Неожиданно сверху раздался слабый шорох листвы. Не успел МакБерл поднять глаза, как мощным ударом его сбило с ветки что-то темное и большое.

Аббат Монотон пил с малышами понарошковый чай. Он любил общаться с малышами, слушать их лепет и играть в их игры. Малышка мышка Мимзи подала ему невидимую тарелку с какой-то понарошковой едой.

— Ммм, какие вкусные ватрушки! — восхитился аббат.

— Не-ет! Что, не видишь? Это же не ватрушки! Это же клубничные корзиночки, я их только-только испекла.

— Ох, извини, Мимзи. Глаза у меня уже старенькие, видят плохо, вот я и обознался.

И вправду, мое любимое пирожное. И запить чаем сладеньким, да?

— Не-ет, отец аббат, чаем пусть детишки балуются. — Ежонок Перкл протянул аббату невидимую кружку. — Вот перестойный… пристойный напиток, вареный крапивный эль.

— Хурр, только ни полсловечка сестре Армиле, — забубнил на ухо аббату кротеныш Мадж. — Она нам крапивного эля совсем не дает.

— Ни-ни-ни, — замотал головой Монотон, поднося понарошковую кружку ко рту. — А вкусный у вас крапивный эль. Вареный, да.

— Прячь, прячь! Сестрила Армила! — запищали и зашептали малыши. — Заругает!

В спальню быстрым шагом вошла сестра Армила, за ней появилась Бруки. Сестра Армила заговорила с порога:

— Отец Монотон, у меня к вам срочное дело. Важный разговор.

Аббат все еще держал лапы за спиной, как бы пряча кружку.

— Сейчас, сестра, сейчас.

Он повернул голову и зашептал через плечо:

— Идите в сад, чтобы сестра Армила не нашла крапивный эль.

Малыши прижали лапы к мордочкам:

— Тсс!

Они потихоньку погрузили понарошковую провизию на понарошковую тележку и покатили ее к дверям.

— Оставьте нам крапивного эля, жадины, ха-ха-ха-ха! — зашумела им вдогонку Бруки.

Когда хихикающие малыши удалились, аббат покачал головой:

— Клубничное пирожное и крапивный эль. Что дальше-то будет? Я вас слушаю внимательно, сестра Армила.

И Армила приступила к объяснениям:

— Когда мы в саду размышляли над загадкой, меня сморил сон. Я заснула на какой-то краткий миг. Даже не знаю, отец Монотон, поверите ли вы мне, но я видела Мартина Воителя и говорила с ним.

— Конечно я верю тебе, дитя мое, — успокоил аббат взволнованную бельчиху. — О чем же вы беседовали?

Армила закивала:

— Я сначала забыла об этом, но когда мы с Бруки проходили через Большой зал, увидела портрет Мартина на стене и меня озарило.

— Ха-ха-ха-ха, здорово ее Мартин озадачил, да? — засмеялась Бруки.

Отец Монотон улыбнулся выдре и спросил у Армилы:

— А сейчас ты все помнишь?