Как и следовало ожидать, фаланстер быстро эволюционировал в нечто иное - не зря его нынче населяют профессора университетов, журналисты, лица свободных профессий.
А как не посетить Музей Монпарнаса (авеню дю Мэн, 21), так упоённо описанный в книге? Здесь в 1912 году художница Мария Васильева, ученица Анри Матисса, создала в своей мастерской сперва "кантину" (столовку) для бедных художников, а затем Свободную русскую академию художеств, превратившуюся позже просто в Academie Vassilieff. В музее, созданном несколько лет назад усилиями энтузиастов-французов и ещё не попавшем в большинство путеводителей, работает постоянная экспозиция "Мария Васильева в своих стенах".
Книга Киры Сапгир полна таких историй. Их хочется пересказывать и пересказывать. Почти каждая из них - идёт ли речь о хрустале, о стиле "модерн", об абсенте и трюфелях, о тайнах Парижского метро - история какого-то удивительного человека или группы людей. Это книга историй в лицах.
Хочу закончить цитатой из предисловия к книге. Оно принадлежит перу почётного члена Российской академии художеств, знаменитого французского слависта и коллекционера Ренэ Герра. (Отмечу: предисловие написано по-русски): "Откроешь эту книгу, тронешь лампу Аладдина - и с её страниц стремительно вырвется читателю навстречу сам дух вольного и таинственного Города, который и нашёптывает автору все эти поучительные, весёлые, грустные, а порой озорные истории".
Александр ГОРЯНИН
«Чем тише голос – тем слышней»
«Чем тише голос – тем слышней»
КНИЖНЫЙ
РЯД
Изяслав Котляров.Небесная весть: Стихи. - М.: Издательский дом "Золотое перо", 2012. - 304 с. - 1000 экз.
Прекраснодушные стихи. Катарсические. По тональности такие же, как и в предыдущих книгах. И тематически сходные. Котляров пишет только о самом главном, глобальном: о Боге, душе, смысле жизни и поэзии, о России.
Богу стихами молись,
может, придёт пониманье:
стих - изречённая мысль,
та, что в Священном Писанье.
О таком нужно писать традиционно строго, с точными рифмами и стройным ритмом. Именно так и пишет Изяслав Котляров. Интонация ровная и глубокая, в которой важна не бесконечная переменчивость настроений, а важен серьёзный душевный настрой, даже скорее - духовный строй. И - как непременное условие - строгость к себе, к поэту и человеку.
Ну вот и сам ты осознал
себе на всё в ответ:
для жизни что-то написал,
для послесмертья - нет.
Эти стихи сопричастны всему живому, а потому искренни. Нам же не надо вопрошать себя, почему мы верим траве или снегу? Просто потому, что они существуют. Точно так же существуют и стихи Изяслава Котлярова. Они - своеобразный камертон подлинности; попал с ними на одну вибрационную волну, значит, есть в тебе что-то настоящее; не попал - увы. То есть пока ты читаешь стихи, они тоже читают и изучают тебя. И призывают к ответу. При этом поэт не назидателен и не скучен, он мудр и светел.
