Помимо Красной, есть еще и Желтая зона. С севера, востока и юго-востока она небрежно окружает "Кошку", оставляя ей в разных местах от сотни метров до километра свободного воздуха. Желтая зона — что-то вроде санитарного коридора. Входить туда можно всем — как одиночкам, так и целым демонстрациям, но полиция там будет лютовать: кордоны, проверки и аресты. Что ж, посмотрим. Больше в Генуе никаких зон не объявлено. (Наконец, почти все собаки разбежались — "Кошку" гонять? — остались только две псины и ни за что не хотят уходить.)
В данный момент я нахожусь в самом дальнем углу Желтой зоны, внизу возле моря. (Одна девочка не выдержала, схватила обеих собачек под мышки, прижала к себе, села и сидит, целует их…) Передо мной, на пьяццале Кеннеди — организационный центр демонстраций, информационный узел и штаб независимой Интернет-прессы (купленные журналюги засели в "Новотеле" где-то в центре). За спиной у меня — то, что называется "Convergence Center", — Точка сбора всех протестантов. Рядом со мной, на пьяцце Россетти, гигантская столовка под открытым небом: тут местный профсоюз фермеров на халяву кормит протестантов (почти исключительно мясными блюдами, поэтому вегетарианцы плюются). Пресловутый стадион Карлини, где можно будет поспать ночью, — километрах в четырех на восток отсюда, в безопасной зоне. (Интересно, на каком стадионе у них тут "Дженоа" играет?)
Сейчас около пяти, и скоро мимо меня пройдет "Демонстрация Мигрантов" — первое из намеченных шествий за ближайшие три дня протестов. Пойду ей навстречу…
20:20, корсо Италиа.
Вот это демонстрация! Попробую написать патетично. Я шел со всеми, я стал их частью, и мы были счастливы сегодня, 19 июля первого года нового тысячелетия. Движение наше нельзя было назвать просто ходьбой или бегом. Мы, тысячи и тысячи, одновременно шли, танцевали, скакали, целовались, свистели, ходили на руках, молились небу, торжественно несли знамена, лезли друг другу на шею, притоптывали под пение псалмов, "Интернационала" и "Битлз", лопали в такт надутые пузыри из жвачки, ползли на коленях, корчились под растянутыми транспарантами, вышагивали парадным строем, плелись под тяжестью деревянных крестов, извивались змейками и просто неспешно шествовали, заполняя своими полуголыми белыми, черными, красными, желтыми телами обе полосы набережной корсо Аурелио Саффи! Мы не проходили по этой набережной, мы проживали на ней!
И мы общались, чувствуя близость друг друга, мгновенно заражаясь настроением соседа, на лету подхватывая проклятия и речевки. Невероятный хор голосов на всех языках мира витал над нами, одновременно возглашающий десятки разных лозунгов, песен, молитв, ругательств, ободрений.
