Впервые в Дагестане от чохцев мы слышим недовольство исламизацией общества.
— Вон, видите, мечеть построили какую. Спонсоры нашлись. А школа десять лет без ремонта стоит. Доски все прогнили. Зарплата заслуженного учителя 300 рублей в месяц. Стыд и позор.
Как потом нам объяснили, культ образования и науки в Чохе был на высоте. Чох — самое светское, советское и имперское село во всем Гунибском районе.
— Из нашего села вышли сто тридцать кандидатов наук.
Разговор касается закона "О продаже земли".
— Здесь, в горах, это может привести к чему угодно. Очень мало плодородных земель. Там, в Москве, с огнем играют.
В доме аксакала нас угощают традиционным хинкалом: лапшой с сушеным бараньим мясом. Величественный старик в высокой бараньей папахе хитро улыбается.
— Слушай, моя жена совсем нерасторопная стала. Найди мне в Москве другую, хорошую...
— Нет, уважаемый. Если найду в Москве хорошую — себе возьму. А плохая вам не нужна...
Дорога ведет в Сагратль — большое село. Проезжаем мимо хутора, угнездившегося в естественной нише. У входа в жилище живописно складирован кизяк.
Поднявшись на перевал, видим черную, как сгусток угольной пыли, тучу. Она клубится над янтарной, освещенной косыми солнечными лучами горой.
Ветер блуждает по зеленым перевалам. Горная пустыня наполнена звуками: шум ветра и щебетание птиц.
Село Согратль, в отличие от Чоха, традиционно исламское. Во время восстания 1877 года русская артиллерия сожгла восставший аул. Потом уже на новом месте возник новый, в котором к 1900 году было выстроено две мечети. Эти мечети содержат в себе камни и части декора старой мечети Согратля, разрушенной в 1877 году.
С минарета нижней мечети открывается вид на селение. Древнее мусульманское кладбище белеет обветренными вертикальными плитами, утонувшими в густой изумрудной траве соседнего склона.
По солнечной пыльной улице идет высокий мужчина, одетый по-европейски.
— Ассалям алейкум, уважаемый...
— Алейкум ассалям. Как дела?
— Да вот приехали к вам из Москвы. Красивые места.
— Места красивые. Но люди уезжают отсюда. Особенно молодежь. Десять лет назад в школе учились 410 школьников, сейчас 167 школьников...
Наш собеседник оказался учителем.
На следующий день в Махачкале сидим в кабинете председателя Союза писателей Дагестана знаменитого Расула Гамзатовича Гамзатова.
На стене — огромный портрет Ленина.
Гамзатов — глубокий старик, не потерявший внимательного острого взгляда.
