С лица Никифора улыбчивость как рукой сняло. Брови сошлись у переносицы, в глазах погасли озорные огоньки, казак откинул полог и огляделся вокруг:
— Никого рядом нет. Но ты прав. Постараюсь зря не трепаться.
Столь серьезные заверения, случалось, Никифор делал и раньше. Но выдержки у него хватало ненадолго. По своей простецкой наивности он вновь и вновь залезал в нехоженые дебри.
Из Темнолесской путь лежал через Надежду, Бешпа- гир, Сергиевку, Северное, Александровское, Большой и Малый Томузлов, а за ними по прикумским скудным песчаным и солончаковым степям добирались до астраханских пределов. Свернув на северо — восток, направились вдоль Каспия, через его прибрежные селения — Белозерское, Башмачаговское, Кашкаганское.
Вот, наконец, и кош Кучуку — затерянное в необъятных просторах полупустыни крохотное становище чабанов и пастухов с овечьими отарами и верблюжьими стадами. Отсюда — 20 верст до Астрахани. Дико и пустынно окрест. Скрашивала неуют и заброшенность тех мест первая зелень, покрывавшая землю и редкие кустарники.
— На край света притопали, — опять с непередаваемой иронией констатировал все тот же Никифор Чечик, вокруг которого уже собралась охочая до его шуток походная братва.
Никифора такое внимание всегда подзадоривало на новые каверзы. Он удивил слушателей замысловатой загадкой:
— Чем нас встретит Астрахань: редькой или хреном?
Никто не угадал. Тогда он спросил Федора Дикуна:
— А ты как считаешь?
— Очень просто: хреном с редькой. Чтоб жизнь не казалась сладкой.
— В самую точку, — удовлетворенно возрадовался Никифор.
На следующий день, 10 апреля, черноморцы, вертя головами направо и налево, уже озирали берега великой русской реки Волги:
— Широка и глубока матушка. Не зря про нее песни сложены.
За три дня, раньше обусловленного срока, весь казачий табор паромами переместился на левый берег, обосновался там на Житном бугре. И это не осталось без комментариев остряков:
— Итак, ребята, теперь нам назад ход отрезан, Волга его закупорила. Работает головушка у отцов — командиров.
С должной оперативностью бригадир и кавалер Антон Головатый отправил срочную депешу высшему военному командованию:
«Честь имею доложить, что по выступлении моем с двумя пятисотенными верного войска Черноморского пешими полками 26 февраля из города Екатеринодара, следуя маршрутом, достигли благополучно до города Астрахань, настоящего апреля в десятый день и по переправе через реку Волга расположился лагерем вверх по левому оной берегу от Астрахани за полторы версты».
