— Пошли. — Ники обидело, что Эрнст взял деньги, ни слова не говоря, при том что его воротило, когда перед ним рассыпались. — Давай их догоним.
Малкольм и Фрэнк ждали за углом.
— Пошли к Пег, — в который уже раз попросил Малкольм.
— Послушай, старик, — сказал Ники, — если мы пойдем к Пегги, она начнет приставать, почему я не повидался с ней вчера да почему позавчера. Она меня достала. Мне нужна оторва, а какая из нее оторва.
Фрэнк предложил пойти куда-нибудь, где можно потанцевать.
— У тебя одно на уме, — сказал Ники.
В войну Jazzkeller[28] служил бомбоубежищем. Пока четверка спускалась по отсыревшим бетонным ступенькам, о каменные стены бился негритянский блюз, омываемый волнами желтого дыма и смеха. Пробираясь сумрачными извилистыми коридорами, спотыкаясь о брошенные на пол пивные бутылки, они в конце концов вышли в битком набитое преддверие погребка.
— Почему бы тебе, — подначивал Эрнста Малкольм, — разнообразия ради не поставить нам выпивку?
— Сейчас моя очередь, — сказал Ники. Ему было стыдно. Он с тоской смотрел, как Малкольм раздраженно впихивает в брюки вечно выползавший живот. И дружественно хватил Малкольма по плечу. — А отсюда отправимся к Пег.
— Если ты не против моего общества, — сказал Малкольм.
Ники протолкался сквозь толпу и вернулся с четырьмя бутылками пива. Затем протиснулся — остальные последовали за ним — в низкую дверь, ведущую в просторный погреб. Сводчатый потолок можно было разглядеть лишь там, где изредка расступались облака сигаретного дыма. Справа от Ники уходили в бесконечную темноту длинные деревянные столы. Сквозь просветы в разъедающем глаза дыме вырисовывались головы и руки без туловищ, хватающие бутылки. Шум, едва музыка стихала, оглушал. К Ники подтолкнули какую-то девчонку — они обнялись. Вскоре девчонку, а с ней и его бутылку пива поглотила толпа. Ее место тут же заняла другая, прилипла к нему — не отдерешь — точно пластырь. Где-то над ними в ослепляющем свете лампочек в пятьсот ватт скверно играл оркестр, Ники с девчонкой вдруг вынесло в свободный от людей круг. Малкольм уже стоял там, озирался, щупал намокший пожелтевший бинт.
— Где Фрэнк? — спросил Ники.
— Ходил отлить с… — Малкольм показал на Фрэнка и Эрнста, они пробирались к ним. — А вот и они.
Огненная шевелюра Фрэнка слиплась от пота.
— Его вырвало, — сказал Эрнст. — Нам, наверное, лучше уйти.
На улице Малкольм догнал Ники.
— У Фрэнка пропал бумажник, — сказал он.
Ники обтер голову рукой.
