— Слышал версию, будто зажимались в присутствии Константина Эрнста, частенько освящавшего записи личным присутствием.
— Константин Львович приходил на эфир гораздо реже, чем я впадал в ступор. Даже рад тому волнению. Значит, еще не покрылся коростой.
— А испариной? Пять вечеров в неделю на боевом посту — почти классика...
— Четыре. Четыре вечера. Мною скрашивают будни, а пятница — почти уик-энд.
— Но и это немало. Пашете, можно сказать, как тот раб на галерах. В смысле этот…
— Перестаньте! Не надо таких параллелей. Скорее напоминаю крестьянина, который в 1862 году пришел к помещику и попросил вернуть его в крепостничество. Мы ведь не только зрительское терпение испытываем, но и собственные возможности проверяем. У коллег из США программа идет час, отпуск раз в год, и они не жалуются. Неужели мы хуже? Хотя Америка нам не указ. Особенно теперь, после недавних заявлений кандидата в президенты Митта Ромни о враге в образе России.
— Значит, в ноябре болеем за Обаму?
— Знаете, давно понял: болеть надо на спортивных соревнованиях. Не припоминаю, чтобы в день голосования стоял перед телевизором и скандировал речовки.
— Хотя бы волеизъявляете?
— Но я же законопослушный гражданин! Конечно, предпочел бы, как Владимир Познер, иметь право избирать президентов сразу в нескольких странах — Франции, США и России… Ведь чем больше выборов, тем лучше выбор.
— Вернемся к многотрудному ремеслу ведущего. Вам наверняка приходится периодически включать автопилот, Иван?
— Пока не сделано львиной доли намеченного, и штурвал нельзя выпускать из рук. Программа связана с моим именем, она отчасти обо мне. Да и говорить более всего хочется о себе. Не о личном, а о том, что волнует и, значит, может заинтересовать других.
— А безотносительно к последнему шоу?
— Вы про автопилот? Ну… иногда бывает. Как гласит старинная поговорка летчиков, не включишь — не поспишь. Но телевидения это касается не в первую очередь. Высший пилотаж в том, чтобы пассажиры не знали и не задумывались, кто именно управляет самолетом — авто- или же пилот.
— Как в «Вечернем Урганте» обстоят дела с игрой в поддавки?
— Теперь вы поясните.
— Порой кажется, можете пошутить злее, острее, но искусственно сдерживаете себя. Особенно когда речь заходит о политике.
— Мы только нащупываем верную интонацию, стараясь делать веселую программу не всегда о веселом. Такое не происходит по щелчку пальцев. Поначалу вообще не верил, что из затеи будет толк.
