По прозвищу Зверь
Наш собеседник в этом мнении не одинок. Выступая 23 мая на слушаниях в Общественной палате, замначальника главного управления МВД по охране общественного порядка Леонид Веденов заявил буквально следующее: «Обоснованную обеспокоенность министерства вызывает рост протестных настроений, их радикализация и втягивание в политическую борьбу отдельных частных охранных организаций вооруженного сообщества...»
Для справки: проверки на предприятиях принадлежащего Гудкову холдинга начались 13 мая, спустя 7 дней после «Марша миллионов», вылившегося в массовые беспорядки. При этом Гудков не отрицает, что «оскордовцы» регулярно принимают участие в обеспечении порядка на акциях оппозиции. Охраняют, например, трибуну. А возможно, участвуют и в самих акциях (в личном, разумеется, качестве). Имеют право, настаивает Гудков. Мол, если полицейские чины хотят сказать, что охранники, учредители и руководство ЧОПов не имеют права принимать участие в митингах, шествиях и манифестациях, то это «перечеркивает Конституцию России».
Но такие заявления не только не развеяли, а, пожалуй, лишь укрепили подозрения.
А были ведь еще и другие, несравнимо более зажигательные речи. Например, такая: «Времени мало остается для смены курса неконфронтационным путем. Месяца два-три, начиная с сентября... Выйдет миллион на улицы Москвы, и вот тогда они уже не будут согласовывать маршруты... Миллион людей просто может взять власть. 100 тысяч пойдут в правительство, 100 тысяч пойдут в парламент» (июльское интервью «Новой газете»). Правда, Гудков постоянно оговаривается, что он-то как раз стремится предотвратить подобный сценарий. Но у его оппонентов иное мнение на сей счет.
Отвечая на типичный журналистский вопрос, с чего, мол, это вы так озверели, Гудков во всем винит закручивающую гайки власть: «Не я озверел, а ситуация так поменялась».
Однако поменялся и сам Гудков, превратившись из домашнего, ручного «политического животного» — типичного представителя думской системной «фауны» — в настоящего «дикого» политика.
Куда двинется дальше Геннадий Гудков? Если рассуждать номенклатурно, идти ему больше некуда: налицо полное политическое и экономическое банкротство, усугубляемое перспективой уголовного дела. Однако Алексей Митрофанов предлагает не торопиться с выводами: «В политике каждый стремится к расширению своего влияния, но каждый идет своим путем. Гудков выбрал свой путь. Возможно, через несколько лет это приведет его в президентское кресло. А может, никуда не приведет... Политика – тот же спорт: никто не гарантирует золотых медалей. Но и поражение тоже не предопределено».
