— А может тебя — хомячок?
— И вовсе не хомячок!
— Тогда не надувай щеки!
— Я просто злюсь, когда не понимаю чего ждать!
Я обнял сестру за талию. Люси позади нас сделала вид, что смотрит в сторону.
— Я тебя обожаю — я приду вечером? — прошептал в нежное ушко.
— Еще чего! Хорошего понемногу! — отрезала сестрица — но ее лицо сказало мне о другом — о том, что она совсем не против и будет ждать вечер с нетерпением.
Стяг с золотым драконом над нашими головами гулко хлопнул. Мы вздрогнули.
— По–моему я их ощущаю, а ты?
Я снял руку с талии сестры — с нею мои чувства притуплялись.
Сосредоточился — вдали не менее чем в двух часах пути от замка ощущалось присутствие чужих разумов и среди них что‑то тяжелое и мрачное ворочалось клубами ядовитого зеленого дыма.
— С ними маг?
— Да, я тоже ощутила его… Он очень силен…
— Но отец ничего не сказал….
— Может, он поможет маме?
Мы замерли — а вдруг есть надежда на возвращение и исцеление мамы?
Когда мы спустились во двор, уже через ворота влетел на жеребце посланный заранее за ближайшие холмы стражник Шварц.
— Мой лорд, герцог и свита въехали в долину!
Отец молча кивнул. Конюхи подвели нам лошадей, отцу его любимого рыжего жеребца Тома, мне моего серого в яблоках Малыша, а Сью ее смирную кобылку Роз, и мы выехали за ворота. На ходу я украдкой угостил Малыша сухариком и вытер обслюнявленную перчатку о его гриву.
Мы встретили герцога Бронкасл там, где начиналась долина Холлилох — у водопада напротив широкого галечного брода — отсюда река Холли начинала бег через долину к морю, за много миль к западу.
— Лорд отец, не многовато ли у них людей в свите для простого визита вежливости?
Отец улыбнулся. Его красиво очерченные губы дрогнули в насмешке — он не боялся никого из людей и в любом количестве.
— Герцог трусит… — шепнул он.
Впереди ехали на белых конях десять знаменосцев со стягами различных владений герцога. Следом, подбоченясь, десять трубачей.
Как по команде они раздались в стороны — знаменосцы направо, трубачи налево.
На белом жеребце вперед выехал грузный мужчина, в голубом берете с перьями и толстой золотой цепью на груди — символом власти — регент королевства герцог Бронкасл.
За ним следовала пышно одетая свита, отряд телохранителей, блестя нагрудниками и стальными шлемами и поднимая клубы пыли. Ржали кони, звякало железо, над толпой придворных звучал неумолчный гомон, как гудение пчел в улье, монотонный и не разборчивый.
Мы смотрели во все глаза из‑за спины отца на это шествие.
