Глобальные метеоперемены, если отнестись к ним как к образу, а не реальному проекту (разница, кстати, малоощутимая в нашей истории: самые фантастические проекты, бывало, пробовали реализовать), располагают к такому заключению: неколебимая устойчивость исторического порядка кажется настолько неизменной, что лишь событие космического масштаба способно потрясти этот порядок. Русская литературная утопия XVIII в. отвечает на вопрос хотя бы об одной из причин такой неизменности, и причина эта — в благих побуждениях об устройстве государства. Кроме него, никаких других объектов не имеет литературная утопия XVIII в. Сколько бы ни отличались друг от друга Сумароков, Щербатов, Радищев как писатели, они в один голос ведут речь только о государстве, и ни слова о проблемах частного человека, отдельного лица, индивида, как будто их нет. Когда же они вскользь упоминаются (у Щербатова, Радищева), то в качестве производных от положения государства. Вот почему самая главная проблема в утопиях — поиск государством нужных людей. Найдутся они, и государство расцветет, ибо его неудачи — только от неисправной расстановки лиц. Не догадываются, что и расстановка, и лица — результат этого государства; не догадываются: измените характер государственной власти, поменяются и люди в государственных учреждениях. Нет, государство незыблемо.
В этом отношении обнаруживается единодушие у писателей утопий и у тех, кто занят разработкой конкретных шагов государственной власти. Вот что писал Н. М. Карамзин:
«Не формы, а люди важны. Пусть министерства и Совет существуют: они будут полезны, если в министерстве и в Совете увидим только мужей, знаменитых разумом и честью. Итак, первое наше доброе желание есть, да способствует Бог Александру в счастливом избрании людей». «Дела пойдут, как должно, если вы найдете в России 50 мужей умных, добросовестных, которые ревностно станут блюсти вверенное каждому из них благо… обуздают хищное корыстолюбие нижних чиновников и господ жестоких, восстановят правосудие…»[10].
Это близко мыслям Сумарокова и Щербатова — писателей утопий.
Сумароков: «Начальниками делает он людей честных, разумных<…>оттого им подчиненные исполняют их повеления с великим Усердием» (РЛУ, с. 33).
Щербатов: «Власть государская соображается с пользою народною, вельможи имеют право со всею приличною смелостию мысли свои монарху представлять, ласкательство прогнано от царского двора и истина имеет в оный невозбранный вход…» (РЛУ, с. 38).
