V
Несколько слов о донском казаке
Что такое казак? Какова его жизнь? — этот вопрос долго волновал меня после приведенной выше беседы.
Большинство русской публики привыкло под словом «казак» разуметь своеобразного воина в папахе набекрень, на маленькой лошадке, с пикой в руке, с длинными волосами, зачесанными за ухо и торчащими из-под папахи в виде щегольского вихра. Публика эта знает, может быть, о казаках несколько анекдотов, касающихся, главным образом, того, что казак — мастер «сцапать», «сорвать да удрать»; мельком слышала, что где-то на окраине государства живут казаки в станицах, лежат себе в виноградниках, попивают вино и поют свои казацкие песни.
Но не многим из этой публики интересно знать, что все, что они видят на этом оригинальном воине, начиная от красного верха папахи и кончая подошвой сапога, а также — его конь, сбруя — все это не казенное, а его собственное, приобретенное за дорогие трудовые деньги. Этот воин, в то время, как джигитует или едет с удалою песней на коне, часто с сокрушением сердца думает, что после этой поездки на его неуклюжем, новой формы, мундире сзади останется пятно от седла и, пожалуй, после двух-трех раз самый мундир пойдет в брак (на «вседневный»), а парадный придется «справлять» снова.
В домашней жизни, в будний день, казак далеко не имеет столь щеголеватого вида, как на смотрах. Фуражка на нем, хотя с красным околышем, но похожа на просаленный и поджаренный блин; вместо мундира — черный зипун или старая, заплатанная поддевка; вместо сапог — чирики; вместо шаровар с красными лампасами — просто полосатые или синие портки… Одним словом, это — тот загорелый, заветренный, мазаный человек, над которым неизменно тяготеет суровая власть земли и нужды и вечная необходимость неустанного труда, чтобы не умереть с голоду. Кроме всего этого, на нем давящим бременем лежит — даже в домашней жизни — обязанность быть каждую минуту готовым выступить в полном вооружении и на своем собственном коне против врагов отечества…
По самой скромной оценке, «издержки казака по воинской повинности, в общей сложности, простираются до 1,079 р. 25 к.»[5].
Откуда же он должен достать столь значительную сумму? Из земли, из своего казачьего пая. Казачий пай, по «Положению», должен простираться от 25 до 30 десятин земли, и за эту землю казак должен нести свою службу царю и отечеству. Но в настоящее время о таком размере казачьего пая остались лишь одни приятные воспоминания: пай уменьшился в три, в четыре раза, а между тем трудность военной службы увеличилась, потому что «справой», т. е. снаряжением казака утесняют теперь гораздо больше, чем когда бы то ни было.
