— Сил нет, как устал, — ответил Кириллов. — Этот месяц был просто сумасшедшим. Никогда не думал, что может быть такая болтанка.
— Ничего, поработал, теперь отдохнешь. Тебе хоть отпуск полагается за труды?
— Сначала надо выборы выиграть. Не будем загадывать заранее, что будет завтра.
— А что, в этом есть какие-то сомнения? — спросил Лунин. — Вроде бы все тут выражают полную уверенность, что результат предрешен.
— Излучать уверенность — долг политика, — сказал Максим. — Как еще мы можем заставить поверить себе массы?
— Про массы не надо, мне Эрнеста уже хватило, — откликнулся Лунин. — Как он, кстати, там?
— Нервничает. Что неудивительно. Много работы, много политических рисков. Да нет, ты прав, конечно, и по поводу исхода выборов больших сомнений нет. Просто все живые люди, понимаешь… Эмоции, нервы…
— Все равно же президент никуда не девается, — сказал Лунин. — Это ведь только парламентские выборы.
— Старина в последнее время совсем сдал, — сказал Кириллов, потягивая вино с задумчивым видом. — Видно, и на него действует вся эта обстановка. Куда от нее денешься.
— А почему вообще столько волнений? — спросил Лунин, отхлебнув из своего бокала. — В стиле Эрнеста было бы вовсе не устраивать никаких выборов. Оставался бы у власти, укреплял ее понемногу.
— Одно время мы и подумывали так сделать, — сообщил Кириллов. — Но старикан воспротивился. Эрнест имеет на него большое влияние, но все же не до такой степени.
— И что, у Эрнеста нет даже реального контроля над результатами голосования?
— Ты будешь смеяться, но нет. Пойти против воли президента сейчас невозможно. Он как и раньше, огромным авторитетом пользуется в народе, просто легенда, — сказал Кириллов, как будто на что-то жалуясь. — Так что честное соревнование. Другое дело, что люди всегда любят голосовать за власть. Да и Эрнест много сделал для них в последний месяц.
— Да, я помню, — сказал Лунин. — Шуму было много. У меня временами просто уши закладывало.
— Ну, тут все понимают, что не мы были инициаторами. Определенные границы не стоит переходить никому. А они перешли их, как будто вообще не заботясь о последствиях. Я бы назвал это безответственностью.
— Предвыборные речи давай опять пропустим, — смеясь, сказал Лунин. — Все равно Эрнеста ты не переплюнешь, как ни старайся.
— Да, Эрнест тут непревзойденный мастер. Тягаться с ним непросто, это точно. Хоть в речах, хоть в политике, хоть в интригах.
