Ювенальная юстиция: суть проекта | страница 13



Не лучше обстоят дела и в Англии. Криминальный возраст в результате усилий правозащитников сейчас снизился с 16 до 14 лет. Полиция сообщает, что в женской банде из Брикстона состоят даже десятилетние девочки. В городе Селби такая банда покалечила 72-летнюю пенсионерку, сделавшую девочке замечание. Банды девочек-подростков, по сообщениям МВД Великобритании, отличаются особым садизмом.

США, апробировавшие «нерепрессивный подход», вынуждены теперь принимать законы, облегчающие передачу дел несовершеннолетних правонарушителей в суды для взрослых, что является следствием разочарования специалистов и общественности в реабилитационной доктрине как таковой. В штате Мичиган уголовная ответственность снижена до семи (!) лет.

Если сторонники ювенальной юстиции навяжут России «нерепрессивный подход», то, учитывая последствия криминальной революции ельцинского периода, катастрофическое падение уважения к закону и общественной морали, нетрудно прогнозировать, что страну захлестнет новый вал преступности и наркомании.

Дестабилизация общества и государства

В продвижении ювенальной юстиции в России чрезвычайно заинтересованы иностранные и международные организации, такие как ЮНИСЕФ, ЮНЕСКО, Департамент международного развития Великобритании (DFID), Human Right Watch, американские, канадские, французские правозащитные организации. Они не скупятся на средства и пытаются оказывать политическое давление на российскую власть, требуя соблюдения Конвенции о правах ребенка и укрепления демократии. Засветилась в процессе и закрытая международная организация ПРООН, замешанная в организации «цветных революций» на территории стран бывшего СНГ.

Фактический уход несовершеннолетних правонарушителей от ответственности за «незначительные» правонарушения (к которым вполне могут быть отнесены хулиганские действия, вандализм и шокирующее поведение в общественных местах) развяжет руки участникам «цветных революций», широко использующим данные приемы в своей борьбе с властью. Везде, где эти революции проходили, правозащитниками делался упор на то, что полиция не должна «сражаться с детьми».

Поощрение жалоб на учителей и родителей со стороны специально созданной службы омбудсменов вполне может сформировать группы бунтарей. Омбудсмены связаны с правозащитными структурами. А те, как известно, немало потрудились на ниве «цветных революций» в странах СНГ и продолжают это делать. Собирая досье на учителей, родителей и учеников, правозащитники получают доступ к информации о частной жизни людей. Это позволит им создать банк данных персонального характера (в том числе и на государственных деятелей, военных, сотрудников органов безопасности, ученых, занимающихся секретными разработками, поскольку их дети тоже учатся в школах и могут стать объектом интереса омбудсменов). В обстановке строгой секретности (разговоры с жалобщиками ведутся конфиденциально) школьные правозащитники способны завербовать потенциальных бунтовщиков, которых впоследствии можно будет вывести на российские майданы. Совершенно ясно, что жаловаться к омбудсменам в основном пойдут не первоклассники, а подростки, которые и были вкупе со студентами основным контингентом цветных революций на Украине, в Грузии и пр.