Хохот покрывал импровизацию Виктора. «Что за неистощимый запас жизни у этого человека?» — думал я.
День был на исходе, и мы осторожно вылезли из укрытия. Оставшись наедине с Витей, я начал исподволь расспрашивать его, какие он видел за четыре года в лагере побеги?
Услышанное было малообнадеживающим: как правило, КГБ знал о побеге еще до его совершения, а ушедших почти всегда привозили в лагерь. И если их брали не в городе, а в тайге, то убивали, а трупы клали на два-три дня у вахты, чтобы все их видели при выходе на работу и при возвращении. Но год назад был побег удачный. Пять человек сделали фальшивую торцовую стенку товарного вагона с ручками на внутренней стороне и, разгрузив вагон с кирпичами, поставили внутрь эту стенку и сами стали за нее, держась руками за внутренние ручки. Пришли надзиратели, посмотрели внутрь вагона, увидели, что он пустой, и паровоз вывез его за зону, на железную дорогу. И ребята ушли. Когда же вечером уводили заключенных с работы, то не досчитались одной «пятерки» и решили, что ошиблись в счете. Но ночью в зоне тоже не хватило «пятерки». Тут уже заволновалось начальство, но лишь к утру установили: побег! Таким образом, у ушедших были почти сутки спокойной поездки, и они ушли.
Я внимательно слушал. Жить здесь я не собирался.
На разводе следующего дня я попал на работу по расчистке дороги от льда и к полудню был уже не в силах поднять лом. И в это время увидел рядом с собой насмешливое и злобное лицо в лагерной шапке:
— Что, жидовская сволочь, учишься работать в первый раз в жизни?
Не думая ни о чем, я ударил мерзавца ломом по голове, и он упал. Ко мне подбежали какие-то заключенные, и один из них сказал:
— Ты лучше уходи в барак; ты же коменданта грохнул — беги, пока тебя его «шестерки» не зарезали.
Я ничего еще не соображал, и меня увели. Через несколько минут пришел кто-то из работавших со мной:
— Ну, браток, ты его не добил, только оглушил. Теперь тебе точно хана.
Я и сам понимал это, но не знал, что делать. Однако перед съемом с работы я узнал спасительную новость: какие-то враги коменданта, давно за ним охотившиеся, улучили момент, когда тот вошел в уборную, и, кинувшись с топором, зарубили его. Так пришло для меня неожиданное избавление.
