Вот в те времена и начали мы между собой собирать деньги, продовольствие и тайно направлять посыльных в горы, чтобы передать повстанцам. Собирали по крохам: кто немного рису даст, кто бобов, кто помидоры пожертвует. Денег, конечно, совсем мало собрали, их просто не было.
Однажды вызвался и я идти в горы с мешком риса для людей Фиделя. К тому времени нам было известно, что лагерь Фиделя находится на пике Туркино — самой высокой горе в Сьерра-Маэстре. От нас это много километров. Как я найду повстанцев, понятия не имел. Но только очень хотелось передать рис, а главное — передать, что все мы с ними душой и, если что нужно будет, всегда поможем. Возьмем наши мачете и пойдем с ними хоть против танков…
Но не дошел я до Фиделя.
Недалеко от этих мест, близ городка Эстрада-Пальма, меня задержал патруль.
— Что несешь? — спрашивает офицер.
— Рис, — отвечаю.
— Кому?
— Брату.
— Какому такому брату?
— Родному брату, он недалеко живет.
А у меня действительно в этих местах брат жил — Аугусто.
Офицер молчит и медленно ко мне подходит. Я мешок на землю поставил, жду, что будет дальше.
— Ну-ка, развяжи, — приказывает офицер и кивает на мешок.
Только я нагнулся — и вдруг в глазах темно. И боль в затылке…
Очнулся я в полной темноте. Лежу на земле в каком-то помещении. Голова как чугунная. Начал себя ощупывать. Дотронулся до лица — и сразу рука липкая. Видно, он мне кованым башмаком в переносицу ударил. Почему затылок болел, не знаю. Через час пришли солдаты и отвели к тому же офицеру.
— Ну, подумал ты своей разбитой башкой? — сказал и смеется. — А теперь отвечай: кому нес рис? Где Фидель? Кто дал тебе мешок?
Я повторил все сначала: рис, мол, нес брату.
— Хорошо, — сказал спокойно офицер. — Придется сделать тебе маникюр, а то у тебя пальцы некрасивые.
Я не понял, что он сказал, и ждал.
Пришли два солдата. Привязали меня крепко к стулу, а палец руки вставили в железное кольцо, укрепленное на столе. Кольцо сжали винтом так, что пальцем не двинешь, и офицер специальными щипчиками начал отдирать ноготь…
Я еще слабый был от удара в лицо и надеялся, что потеряю сознание, мучиться буду меньше. Но сознание не уходило…
Так продолжалось несколько дней. Я все-таки молчал.
Однажды офицер повел меня за город. «На расстрел», — решил я. Остановились мы на пустыре. Посредине пустыря — столб. К нему привязан человек. В десяти шагах от столба солдаты стоят с винтовками. Подвели меня ближе. Смотрю, у столба Аугусто стоит — брат.
