— Она все равно не даст нам и пяти пенсов, а вот если бы вы послушались меня, мы бы давно спасли богатого престарелого джентльмена от смертельной опасности, и он бы озолотил нас, и тогда мы купили бы это партнерство, и у нас было бы пять фунтов в неделю. А на пять фунтов в неделю можно накупить целую кучу вещей.
Тут Дикки и говорит:
— А давайте одолжим эти деньги.
А мы говорим: «У кого?», а он прочел нам еще объявление в той же газете:
«Денежные ссуды. Конфиденциально. Бонд-стрит-бэнк, владелец З. Розенбаум.
Леди и джентльмены могут получить чек от 20 до 1000 фунтов по письменному требованию без гарантий. Никаких расспросов. Полная конфиденциальность».
— Что это значит? — спросил г. О.
— Это значит, что какой-то добрый джентльмен понял, что у него слишком много денег, а поскольку сам он не знает бедняков, которым нужно помочь, то он и дал это объявление, чтобы одолжить им деньги, когда они обратятся к нему — так, Дикки?
Это объяснение предложила Дора, и Дикки тут же согласился с ним, а Г. О. сказал, что этот джентльмен — великодушный благотворитель, как у мисс Элджворт. Потом Ноэль спросил, что такое «письменное требование», и Дикки сумел ему объяснить, потому что он недавно читал об этом в книге: это просто письмо, подписанное твоим именем, в котором ты обещаешь, что вернешь деньги, когда сумеешь.
— И никаких расспросов! — добавила Алиса. — Дикки, ты в самом деле думаешь — он даст?
— Конечно, — сказал Дикки, — Не понимаю, почему папа до сих пор не обратился к этому джентльмену. Я видел, у него записано его имя.
— Может быть, он уже к нему обращался, — сказала Дора.
Но все остальные понимали, что папа к нему не обращался, потому что если бы в доме были деньги, то были бы и все те хорошие вещи, по которым мы соскучились. Тут Пинчер подпрыгнул и перевернул банку с водой из-под краски. Пинчер иногда бывает так неаккуратен. Интересно, почему краски могут быть красивые, а вода в которой моешь кисточки, — обязательно такого мерзкого цвета? Дора побежала за тряпкой, а Г. О. тем временем набрызгал себе этой воды на руки и сказал, что у него чума, так что мы стали играть в чуму. Я был арабским врачом, и мне помогли соорудить тюрбан из банного полотенца, чтобы я мог вылечить чуму волшебным противоядием. Потом наступило время обеда, а после обеда мы все обсудили и постановили на следующий же день отправиться повидать Великодушного Благотворителя. Мы, правда, беспокоились, что ему не понравится, что нас так много. Я не раз уже замечал, что шесть кажется людям очень много, особенно, когда речь идет о детях. Похоже, эта фраза мне не удалась. Я хотел сказать, что никто не возражает против шести пар обуви, шести фунтов яблок, или шести апельсинов, особенно когда сочиняют школьную задачу, но почему-то людям кажется, что иметь пятерых братьев и сестер — это чересчур. Стало быть, поехать должен был Дикки, поскольку это была его идея; Дора собиралась в Блэкхит, к одной старой леди, знакомой нашего папы, так что она все равно не могла поехать; Алиса сказала, что ей непременно надо поехать, потому что в объявлении было сказано «леди и джентльмены» и, может быть, благотворитель откажется дать нам деньги, если к нему придут только джентльмены.
