Зиму императорская семья проводила в Царском Селе. Там Цесаревич чувствовал себя лучше.
Обычно размещались в Александровском дворце, не в Большом, где любила отдыхать в свое время Екатерина Вторая.
Царь и царица занимали нижний этаж, дети верхний. В соседнем с дворцом флигиле размещались свита и гости. В других примыкавших постройках — прислуга и челядь.
При всей сложной обстановке при дворе жизнь царской семьи шла в установленном порядке, согласно привычкам и вкусам Их Величеств: он устраивал охоты, она занималась детьми и рукоделием.
Несмотря на падение престижа царского двора, императрица держалась строго и величественно. Ее характер и влияние чувствовал каждый при дворе, начиная от прислуги до царя. Высокая ростом с горделиво поставленной головой, стройная, неотразимо красивая, она производила сильное впечатление на окружающих. Кроме всего прочего, она энергично вникала во все дела и во всем имела свое влияние. Старый царский двор во главе с императрицей-матерью (Гневной) люто ненавидели ее за самостоятельность и твердость характера, стремились всячески умалить ее достоинства и подорвать авторитет. Но она всеми силами противодействовала им, хотя это противодействие доставалось ей ценой невероятных усилий над собой и постоянным напряжением нервов. Особенно трудно ей приходилось до появления на свет Наследника. Четыре дочери подряд сильно подорвали веру в нее, в способность обеспечить царский род престолонаследником. За ней закрепилась унизительная кличка «Гессенская муха», которая засорила царский род. С появлением на свет наследника отношение россиян к ней резко изменилось к лучшему. На Старом дворе приутихли. Хотя интриги не прекраща-
\ись. Но теперь она мало обращала на них внимания, у нее заботы о детях. Она с головой ушла в эти заботы. Она любила детей. «Александра Федоровна была чадолюбива»,
— замечает один из царедворцев того времени в своих воспоминаниях. И настолько, что однажды, когда уясе подрос Наследник, даже обмолвилась в письме к супругу в Ставку: «Как‑то грустно даже — у нас нет больше маленьких».
А дети как дети: играли, шалили, болели и капризничали. Мать и няньки хлопотали возле них, старались чем-нибудь забавить и занять.
Две старшие дочери, великие княжны Мария и Анастасия, подготовили небольшой кусочек из пьесы Мольера «Мещанин во дворянстве». И однажды разыграли. Б столовой, перед гостями и свитой. На них были костюмы, специально сшитые для этой сцены. Гости, разумеется, умилялись и аплодировали. Больше всех — сама императрица. Она сидела в первом ряду и живо реагировала на то, что происходит на импровизированной сцене. И сияла вся, и то и дело делилась впечатлениями с рядом сидящими. В прекрасных глазах ее блестели слезы радости. И никто из гостей не подозревал, что в это время в своей комнате лежал недомогающий Цесаревич. Он даже стонал. Царь с царицей попеременно выходили к нему, потом возвращались к гостям. Они тайком навещали больного, стараясь как‑то развлечь его, уменьшить страдания. При этом на людях старались быть радушными хозяевами; не показать вида, что им тяжело. Болезнь Цесаревича в то время тщательно скрывали от всех.
