В свою очередь постоянное балансирование на грани выживания не позволяло крестьянину иметь достаточное количество скота и улучшать качество и количество обработанной земли, что не могло не приводить к стагнации экономики и прогрессирующему экономическому отставанию от большинства западноевропейских государств. Это экономическое отставание, если судить по ВВП, сохранялось и при советской власти, а, следовательно, оставались как необходимость сохранения сильной центральной власти, так и привычка, перераставшая в потребность, к ней.
Второй причиной возникновения массовой тяги к имперской государственности явилось резкое крушение идеологических представлений, вызвавшее появление комплекса неполноценности.
Дело в том, что на протяжении большей части как дореволюционной, так и послереволюционной истории население, как России, так и Советского Союза жило в унитарной реальности. Речь в данном случае идёт о чисто психологическом феномене. Суть его достаточно чётко определяет доктор психологических и философских наук Сергей Ковалёв: “Люди и страны живут не в объективной реальности, а в той реальности, которую для себя принимают. У нас эта реальность унитарная, то есть объединяющая, требующая единства, поскольку Россия и окружающие её страны веками боролись за объединение. В такой реальности всё определяют правила и принципы” (32).
Действительно, практически все граждане нашей страны были воспитаны на истории, прославлявшей имперскую политику, как старой России, так и Советского Союза, большую часть жизни они прожили в государстве, которое на равных боролось со всей капиталистической системой, и пользовалось во всём мире если не уважением, то страхом. Интересно, что взгляды на историю государства несколько отличаются у жителей столиц и в провинции. Так согласно опросу, проведённому социологами Санкт-Петербургского института комплексных социальных исследователей в Петербурге и небольшом уральском городке Краснотуринске, петербуржцы с тоской вспоминают об имперском прошлом России, а в Краснотуринске испытывают ностальгию по Советскому Союзу. (4)
Даже сейчас, спустя почти 15 лет после распада советской империи, заместитель директора Института прикладной математик Георгий Малинецкий (33), разрабатывающий и представляющий государству математические прогнозы развития нашего общества, в своём интервью газете “Известия” заявляет: “Общечеловеческие ценности”, как их трактовали “прорабы перестройки”, - это полная чушь, ибо каждая цивилизация борется за то, чтобы её ценности воспринимались как общечеловеческие. Ценности России таковы: духовное выше материального, общее выше личного, справедливость выше закона, будущее важнее настоящего и прошлого” и в качестве выхода из существующей ситуации предлагает бороться за” новый конфедеративный союз вокруг России”, прекрасно понимая, что при этом “не исключена жёсткая смена элит, революционные потрясения. Если приложить сверхусилия, можно восстановить на евразийском пространстве историческую общность - советский народ с по-прежнему желанным типом жизнеустройства”.
