Ведро на полу вновь задребезжало, и надтреснутый голос принялся старательно выводить последний куплет песни о кухарке и гусе.
– Наш док кого-то на кусочки разбирает, – прошептал кукловод, шевеля пальцами. – Смотреть на это я никому не советую!
Лошадка бегом вернулась назад, запрыгнула к хозяину на колени и юркнула в карман.
– Это он любит, – хмыкнул Ниал. – Ничего не скажешь, интересное занятие…
Словно в ответ на его слова из-за ширмы высунулась окровавленная рука и поманила кого-то указательным пальцем.
– Это он вас зовет, командир, – прошептал верзила, тыкая Элиседа локтем в бок. – Подите, поглядите, чего ему надо, а мы с парнишкой вас здесь обождем…
Кукловод встал и тяжело вздохнул.
– Я знаю, что ему надо, – сказал он. – И совсем не хочу на это глядеть!
Песня о кухарке и гусе оборвалась, как только Элисед скрылся за ширмой.
– Смотрите, видите эту опухоль, – голос у лекаря был резкий и скрипучий, словно кто-то водил пилой по кости. – А вот эту, видите?
Кукловод громко прочистил горло.
– Вижу, Энгас, но хоть убей, ничего не понимаю!
Лекарь возмущенно засопел, и принялся копаться в стоящем на полу ведре.
– Вы только посмотрите на его печень! – что-то влажное плюхнулось на стол. – А на его сердце!
Айс почувствовал, что его мутит, и прижал руку ко рту, сглатывая горькую желчь.
– Ну, сердце, как сердце, – голос кукловода быстро потерял былую решимость.
– А это что такое? – фыркнул доктор, бросая перед юношей на стол новый экспонат. – У обычного человека вы не найдете такого органа! Это вообще непонятно что!
Элисед выскочил из-за ширмы бледный как полотно, а следом за ним появился невысокий кривоногий человек в заляпанном фартуке и с окровавленным куском мяса в руке.
– Я не раз слышал, что они ставят над пленными какие-то эксперименты, и вот теперь, смог убедиться в этом сам! – доктор торжественно поднял вверх трофей, с таким видом, будто бы это был штандарт вражеской армии. – Если об этом узнают в Гонкоре или в Мино, от Паары камня на камне не останется!
Проницательные глазки доктора внимательно оглядели сидящих на стульях гостей, и рука, с зажатым в кулаке таинственным органом, медленно опустилась вниз.
– Нехорошая рана, – лекарь нахмурился, остановив взгляд на верзиле. – Иди сюда, чучело, а остальными я займусь чуть позже.
Ниал встал, и послушно, словно маленькая собачонка, пошел к ширме.
Элисед шлепнулся на стул рядом с Айсом, вытащил из кармана какую-то пилюлю, бросил ее в рот, и еще одну протянул юноше.
