В принципе весь этот вышеописанный процесс, начавшийся с появления первых признаков паники на финансовых рынках, и является настоящим кризисом. А поэтому с точки зрения решения вопроса о значимости парадигмы, предложенной Соросом, важно понять, как “рефлексивные связи приводят к возникновению” именно этого “саморазвивающегося исторического процесса”.
И вот тут Сорос сам себя критикует, заявляя, что “поведение финансовых рынков должно рассматриваться как достаточно непредсказуемый исторический процесс, а не процесс, определяемый раз и навсегда установленными законами”. Больше того, он утверждает, что “теория рефлексивности… с самого начала отрицает свою способность предсказывать и объяснять социальные явления, поскольку при возникновении рефлексивности социальные процессы становятся непредсказуемыми”, и её “вряд ли можно признать теорией в научном смысле, потому что она не даёт объяснений и не позволяет делать прогнозы”. Наконец, даже с чисто утилитарной точки зрения (возможности использования для успешной игры на бирже) эффект использования теории рефлексивности оказывается достаточно проблематичным, если уж сам автор вынужден признать: “Достаточно спорным остаётся вопрос, в какой степени мой финансовый успех явился следствием моей философии, ведь теория рефлексивности не позволяет делать какие-либо определённые предсказания”.
Тем не менее, если воспринимать теорию Сороса не как теорию, а как сигнал или призыв для пересмотра классических взглядов и подходов к анализу современного финансового рынка, то её появление можно считать знаковым, поскольку она “утверждает, что социальные процессы в корне отличаются от природных явлений”, а потому “большой ошибкой было бы моделировать экономику исходя из постулатов ньютоновской физики… Следовательно, теория рефлексивности требует пересмотреть то, как учёные, занимающиеся социальными науками (особенно экономисты), воспринимают окружающий мир”.
Предварительный подробный разбор современного мирового кризиса как раз и нужен был для того, чтобы найти место реального использования социологии в современной экономике. Так этап формирования глобального кредитного кризиса не нуждается в помощи социологии для его выявления и предотвращения, потому что он полностью обусловлен использованием мошеннических схем и инструментов (structured investment venicles, ninja loans, хеджевые фонды, использующие финансово необеспеченные механизмы типа leverage), а значит способен повторяться вновь и вновь, если не будут разработаны и введены общемировые стандарты выявления и достаточно быстрого устранения этих факторов.
