Очаровательного было мало, но Ушаков поспешил сказать, что совсем нет, отрастут волосы, подумаешь...
- А знаете, как они у меня расти будут? Вверх! Полгода одуванчиком ходить буду. Кошмар! На гражданке хоть платочком бы подвязалась, а в армии... Ладно,- тряхнула она головой,- переживем и этот случай.
- Конечно, переживем,- улыбнулся он.- Как в армию-то попали?- спросил он, не очень-то уверенный в необходимости женщин на фронте и испытывавший всегда, когда видел девчушек во фронтовой обстановке, щемящую жалость. Жалко было ему и эту, несмотря на ее развязный тон и грубоватость.
- Да я уже два раза на фронт удирала. В первый законно, через военкомат, а второй - так, партизанским манером... Как звать-то вас, старшой?
- Михаилом Алексеевичем.
- А меня Женькой. Будем, значит, знакомы.- Она протянула ему маленькую, грязноватую, но крепкую лапку - пожатие это показало.- Может, еще подымим?
Они закурили по второй цигарке... В тамбур вошел сосед солдат, и Ушаков, не став дожидаться его просьбы, достал кисет.
- Премного благодарствую, товарищ старший лейтенант,- нарочито почтительно сказал тот и, поглядев на Женьку, отошел деликатно в сторонку.
- В Москву приеду, а дома у меня никогошеньки, и ключей от комнаты нет... Придется, наверно, слесаря из домоуправления звать...
- А есть ли сейчас слесари в домоуправлениях? -заметил Ушаков.
- И верно, есть ли? И что тогда - не знаю.- В ее голосе впервые прозвучала растерянность.
- Кто-нибудь из соседей, мужичков, поможет тебе, девонька,- сказал солдат.
- Где они, мужички-то? Воюют все... Ладно, переживем и это, у соседки переночую,- махнула рукой Женька.
И тут дернуло Ушакова спросить, где она живет, хотя это совершенно ему было не нужно. Узнав, что на Садово-Самотечной, у Лихова, совсем недалеко от его дома, он неожиданно для себя сказал, что сможет по дороге зайти к ней и попробовать помочь открыть дверь. Женька искренне обрадовалась.
- Ой, спасибочко, товарищ старший лейтенант! А вы что, специалист?
- Нет,- улыбнулся он,- но, наверно, смогу.
- Как здорово! Мне же переодеться охота, валенки эти тяжеленные скинуть. Значит, договорились?
- Договорились,- кивнул Ушаков.
Когда они вернулись на свои места, Женька сразу же вытащила свой вещмешок и стала развязывать.
- После этого тифа шамать все время охота... Пожую хлебца.
Она достала буханку, отрезала от нее разведчицким кинжалом большой ломоть и начала с жадностью жевать.
- Как это тебе в госпитале удалось кинжальчик сохранить? поинтересовался солдат.
