– потому, что не делает чести обособление и изобретение специального термина для одного народа, когда другие (например, белорусы) в процентном соотношении пострадали несравнимо больше.) Вы что же, берёте на себя роль известного унтера Пришибеева в журналистике и вознамерились окриками диктовать кому, что и где писать и публиковать?! Что же касается унижающего выпада – употребления словечка «газетёнка», то сей
бумеранг бьёт не по известной и популярной газете, а по его автору, свидетельствуя о его дворовых повадках и скромном уровне культуры, – таковы уж этические представления «пилорамщиков»… Только кто дал им право оскорблять, обзывая
«вертухаем», человека, честно выполнившего свой служебный и гражданский долг в государственном учреждении – при том, что ведь ему никем не предъявлены какие-либо конкретные претензии?!
Вы, госпожа Соколова, очевидно, перегревшись на солнышке, задаёте вопрос «бывшей поварихе», почему она «не восстала против режима», имея нескольких детей. Такой вопрос бьёт в точку – однако по его автору, ибо характеризует его как ненасытного шкурника, готового при нехватке привычного корма восстать – то есть зажечь дом, чтобы изжарить себе яичницу. А вам не приходит в голову, что нормальные, нравственно здоровые люди, осознающие себя членами большой коллективистской семьи, иначе воспринимают материальные плюсы и минусы своего бытия и не кидаются «восставать», если что-то вдруг не заладилось с «кормушкой», как у вас? «Повстанческий» подход – прерогатива «мемориалов» всех мастей, которые кормятся из интересных заморских источников.
Что вы знаете об этой службе, о ежедневном законном противостоянии наступа- ющему преступному сообществу, которое активно выискивает любую слабинку, любой промах в действиях практически каждого сотрудника, использует в своих целях любую оплошность и готово создать, спровоцировать осложнения, конечный результат которых может оказаться непредсказуемым? Вы априори презираете представителя этой службы – и даже не понимаете, мня себя крупным профессионалом, что журналисту, прежде чем бухнуть в колокола, следует всё-таки заглянуть в святцы. И что вы уподобляетесь тому премилому созданию, которое, с бранью подрывая корни дуба, не видит растущих на нём желудей, хотя сытно ими кормится?! Вы не способны заглянуть дальше собственного носа и понять (хотя бы ради того, чтобы не шлёпнуться в лужу), что уйди сегодня со службы все контролеры-надзиратели (да и вообще сотрудники уголовно-исполнительной системы) – и вы захлебнётесь в крови и слезах, столкнувшись в упор со страшным криминальным монстром, почувствовавшим безнаказанную свободу расправы над любым встречным человеком. В 1953 г., после неоправданной и непродуманной амнистии, наводившей страх и ужас на население СССР, мы и умозрительно, и физически (как говорится, на ощупь) поняли и осознали,
