- Тебя это не шокирует? – удивился Папсик.
- Нет.
- Но агорианцы… У нас практически зеркальная кожа… Ах, да! Ты же наполовину землянк…
- Пап, чего ты там бормочешь, как старое радио за шкафом? – обернулась к сконфузившемуся академику дочь.
- А? – встрепенулся Боб. – Нет, ничего. Все в порядке!
Катарина осмотрелась – не слышат ли посторонние, и шепотом сообщила:
- Но, в любом случае, даже если мне нравятся все эти спецэффекты, командировка сильно затянулась. Пора заканчивать наши веселенькие приключения – крошевой соли почти не осталось. Может быть, стоит разблокировать хотя бы наши Врата? На время? Чтобы запас соли пополнить? А после, снова сюда – вирусов истреблять.
- А ты что же, доченька, полагаешь, что пока тебя не было, твой папа густо обмазал свое тело антизагаром и все это время прогревал свой подкожный жирок на одной из городских крыш, пытаясь заработать себе исключительную репутацию мачо среди див постбальзаковского возраста?
- У меня папа такой весельчак, что не исключена и подобная возможность.
- Исключена! Я думал над вопросом дефицита крошевого препарата! И осознаю всю степень опасности его недостатка!
- Ничего не понимаю… Ты занимался тем, что все это время только лишь ОСОЗНАВАЛ степень опасности? – понесло Катарину. – А может быть нужно было просто отправить кого-нибудь в Агорию за солью?!
- Это категорически невозможно! – энергично затряс бородой академик. – Как только я заставлю уснувшие Врата снова работать, их пробуждение приведет к кратковременному, но очень ощутимому толчку, известному как агрессивное роение квазичастиц…
- Ты можешь хотя бы мне делать одолжения и разговаривать со мной по-агориански? – скривилась Ката.
- Шо тут же уловит координаты штаба! Вот я о чем! Поверь, своими силами мы не отстоим Врата! Ну, а что может случиться, если враг захватит этот мостик в Агорию, тебе объяснять не стоит.
- Хорошо, – вздохнула ловчая. – Точнее, плохо. А Серафим? Почему он-то в отключке? Я же тебе перед своим «отлетом» буквально под ноги положила носителя маяка. Разве что в подарочную упаковку не завернула! Как ты мог упустить мальчишку? – топталась по самым больным мозолям Папсика дочь.
- Он очнулся и… Он был силен, как буйвол!
- Ой, не заставляйте меня с вас смеяться, папенька! Он размером с пятую точку того буйвола, о котором вы мне тут пытаетесь так живописно заливать!
- Ну, ладно, сдаюсь – он исчез…
- Как? Так же как и я, растворился в воздухе? Неожиданно превратился в мириады бабочек, разлетевшихся во все двадцать четыре стороны света?
