– Отдача – да, страшная. Ребята шутили, что «носорога» нужно сносить только одной отдачей.
– И что, отдача не мешала?
– На тренировках мешала – в перчатках стреляли и пальцы, чем могли, обматывали. Но когда на тебя летит «носорог», палишь в него даже не задумываясь.
Они немного помолчали. Джек очень ясно видел это картину – выстрел и бросок с ножом. Наверно, он бы не смог вот так, своими руками, это тебе не стрельба из револьвера, тут другое.
– Я бы не смог, – признался он.
– Я раньше тоже думал, что не смогу, но, когда на первой операции моего соседа порвал «носорог», я понял, что смогу. Смогу и сделаю все, что нужно, но под когти не подставлюсь.
Они еще помолчали. Джек снял с углей шампур с полусгоревшей кониной и стал ее задумчиво грызть.
У Карно оставался свой, недоеденный, так они и ели примерно с четверть часа, потом лейтенант отложил жаркое и сказал:
– А могу я задать тебе личный вопрос, капрал?
– Конечно.
– Вот у нас рассказывают, будто у вас, у бронекавалерии…
– Ну?
– Когда вы стреляете из пушек… У тебя какая пушка?
– Двадцать три миллиметра…
– Ну, такая пушка, наверно, не в счет, а вот побольше…
– У «грея» – сорок пять миллиметров.
– Ага, это уже что-то…
– У «гасса» – семидесятка.
– Вот это то, что нужно! Так вот я хотел спросить, это правда, что при выстреле из пушки, у вас – того?
– Что «того»?
– Ну… – лейтенант огляделся, словно боялся, что его застукают за неприличным занятием. – Ну, что при выстреле у вас яйца отваливаются?
– Яйца отваливаются?! – переспросил Джек с таким выражением лица, что здоровяк Карно совсем смутился.
– Ну нет, я не это имел в виду. Не то чтобы раз – и упали, а то, что вредно это, вибрации корпуса и все такое. Что вроде вы недолго гарцуете потом, и… В общем, без женщин совсем… В смысле – не нуждаетесь… А?
Шашлык шашлыком, а обедом пренебрегать Джек с Хиршем не стали. Они ушли к себе в палатку и вскрыли пару банок, потом еще пару. Стресс всегда хорошо заедался плотной пищей, а ее тут хватало, да и стресса тоже.
Наевшись так, что пришлось ослаблять поясные ремни, Джек с Хиршем улеглись на спальные мешки и стали смотреть в брезентовый потолок, прислушиваясь к потрескиванию магниевой лампы, служившей им в качестве дневного ночника.
– Ну и как тебе этот Карно? – спросил Хирш, осторожно дотрагиваясь до перегруженного брюха.
– Интересный мужик.
– Интересный-то интересный, но ты видел, какие у него были глаза, когда он Крафта обнаружил?
– Даже вспоминать страшно. Я потому и Лефлеру стал поддакивать…
