– Почему… был взрыв? – спросила Роуз. Слова еще давались ей нелегко, но речь звучала уже достаточно внятно.
Джеймс поморщился, а затем выругался.
– Недавнее изобретение Нобеля. Слыхали об этом шведе? Придумал вещь, которая называется «динамит». Вот она здесь и поработала.
Роуз завороженно глядела, как перепуганный официант суетится вокруг окровавленного человека – кажется, это была женщина! – и Джеймс тут же прикрикнул:
– Не смотрите!
Он развернул ее к себе, и теперь она видела только его лицо и остатки вьющихся розочек на высокой стене.
– Не нужно вам этого знать. Закройте глаза.
– Джеймс…
– Я велел вам закрыть глаза, Роуз. – Его голос внезапно стал сухим и жестким, как сосновая доска. – Немедленно.
Она почему-то послушалась, и ей показалось, что голова кружится все сильней и сильней. Джеймс подхватил Роуз на руки, она уткнулась лицом в его плечо, ощущая, что летит, летит, а земля вращается вокруг. Снова подкатила тошнота, и пришлось сглотнуть несколько раз. Крики, запахи, хруст стекла под сапогами Джеймса – все отдалилось, и Роуз потеряла сознание.
Она пришла в себя непонятно сколько времени спустя в своей постели в гостинице и первое, что увидела, – это обеспокоенное лицо миссис Браун.
– Вы очнулись, девочка моя!
Вдова так называла Роуз только в моменты глубоких переживаний.
– Пить… хочется.
– Конечно, но немного. – Миссис Браун поднесла к губам Роуз чашку с водой, оказавшейся столь восхитительно прохладной, что в голове немного прояснилось. Вода смыла отвратительный привкус во рту. Роуз попыталась встать, и компаньонка сурово нахмурилась, укладывая ее обратно. – Вам нужно лежать! Я позову врача.
– Зачем? Что случилось? Где Джеймс?
– Я здесь.
Роуз повернула голову и увидела его – все в том же жутком испачканном костюме, сидящего на стуле рядом с кроватью.
– Я ждал, пока вы очнетесь, – объяснил кузен. – Не волнуйтесь. Сейчас вас осмотрит врач, а потом вы уснете и будете спать. Несколько дней придется провести в постели.
– Откуда вы знаете? – возразила Роуз, которой вовсе не хотелось оставаться столь беспомощной перед человеком, так обидевшим ее. Хотелось все делать ему вопреки. Ну, почти все.
Джеймс усмехнулся и встал, ничего не ответив, а в спальню быстрым шагом вошел невысокий пожилой субъект. На врача он совершенно не походил: кругленький, как мячик, он просто-таки излучал обаяние потомственного лавочника, имеющего дар уговорить покупательницу приобрести любой товар.
– Миледи! Лорд Уэйнрайт сказал мне, что вы пострадали при взрыве. Ужасно, ужасно! Я имею в виду сам взрыв, а не полученные вами повреждения, кои, к радости моей, весьма невелики. Я уже осмотрел вас, пока вы были без сознания. – Он склонился над Роуз, и та смирилась со своей участью. Врач заглянул ей в глаза, оттянув веки. – Все будет хорошо, поверьте!
