Он озвучил сумму. Тогда были не гривны еще, а купоны. Не те, самые первые, напоминающие игрушечные мани из «Монополии», а добротные купоны английской печати. Я не помню сколько, но сумма была внушительная.
— Вначале будулай ихний к чертихе яйца подкатил, они его шуганули, а потом подтянулись другие будулай и оптом всех чертей отпиздили. Они ко мне: «Ой, шо делать, шо делать, хачи напали!», даже не поняли, кто пиздил! Стрелку забили на завтра, в Песочине… Ты пацанам скажи.
Он был излишне говорлив. Эта охота к рассыпчатому матерному разговору выдавала в нем прислугу: — Ты чё, Коль? Оно лысо будет, не цивильно, если один приедешь. Возьми пару братанов для форса…
— Да некого брать, — Коля огляделся, как в пустыне.
— Лохматого возьми. Он с виду крепенький, на этого… на Стивена Сигала похож…
— Да, ну… — отмахнулся Коля. И сам себе удивился: — Или, поедешь, Мишань?..
И я сказал: — Конечно, поеду…
И нужно запустить еще одного персонажа. Он — ключевая деталь кульминации этой истории. Ближний родственник нашего Виталия, приехал пару месяцев назад из Луганска. Плотно сбитый двадцатипятилетний живчик, бывший срочник погран, имевший опыт местечкового рэкетирства. Рванул в большой город «искать тему». На его языке это означало — прилепиться к бизнесу или криминалу.
Луганский просил, чтобы в зале его называли, как дома на районе, — Кастет. Такое натужно-героическое прозвище из дешевого боевика.
Мне он так белозубо представился:
— Кастет!
Я будто бы наивно спросил: — А по имени? — и «братва» долго смеялась — оценили шутку.
Его звали Славик. Мы так к нему обращались. «Братва» нехорошо окрестила за глаза «Дружелюбным». Действительно, от его мужского простодушия делалось неловко, как от песни Газманова «Офицеры».
К примеру, Славик заводил про сауну и двух девчонок-малолеток пацанские рулады с лихим припевом: — Ох, и драл же я их!..
«Братва» своеобразно поддерживала разговор: — А я вот тоже вчера хорошо время провел, — реагировал Гена. — Носки стирал. Успокаивает очень… А тебе нравится носки стирать?..
Я, как филолог, видел расставленный капкан. Гена жаждал, чтобы Славик ляпнул бы что-то вроде: «Кто на что учился», — или «Стирать носки — занятие не мужское…»
Но Славик чувствовал опасность спинным мозгом, хихикал и отходил в сторону. И «братве» приходилось его терпеть. А может, не хотели обижать Виталия — все-таки он за Славика хлопотал…
В тот вечер Славик тоже тренировался. И сразу назвался груздем — с вами поеду!
