— Хорс тогда уж или Дажьбог. Вроде как, Дажьбог отвечает за свет и тепло вообще, а Хорс — это конкретно солнечный диск. Хотя стопроцентно никто не знает. Некоторые считают, что божество одно, просто имена разные. До сих пор спорят.
— А Ярила тогда по какому ведомству?
— Он насчет плодородия.
— Надо же, какие подробности. Приятно послушать специалиста.
— Ага. У меня же, помимо прочего, диссертация про древних славян-язычников.
— О, — сказал Артем, — диссертация?
— Ага, — безмятежно сказала Светка. — Пишу помаленьку. А чем еще заняться воспитанной девушке, если муж неделями в рейсе?
— Ну, так, это… Гм. И как, продвигается?
— Со скрипом. Язычество в древности — это, знаешь, такая тема… Не наука, а сплошное гадание. Толком никто ничего не знает. Источников почти нет.
— А летописи?
— Ну, вот представь — сидит монах в монастыре. Летописец. Думаешь, он будет языческие обряды описывать? Оно ему надо? В лучшем случае заклеймит позором, не вдаваясь в подробности. «Ин хто игрець позоветь на игрище или на какое зборище идольское, то вси тамо текут радуяся»… А что за сборище, что за игрище? Современники были в курсе, им пояснения ни к чему. А нам что делать?
— Я понял, — сказал Артем, — это как репортаж про футбол. «Незадолго до конца тайма нападающий каталонцев, избежав офсайдной ловушки, неотразимо пробил в «девятку». Но никто не станет объяснять в тексте, что такое офсайд и что такое «девятка». И уж тем более что играют круглым мячом две команды по одиннадцать человек. Через тысячу лет прочтут — ни фига не будет понятно.
— Так а тож, — подтвердила Светка. — Представляешь, как нам приходится? Слушай, раз ты про стихи вспомнил, да еще и про Серебряный век, просто не могу не похвастаться. Погоди секунду…
Она быстро шагнула в комнату и, вернувшись, протянула ему лист бумаги для принтера. Там были стихотворные строфы.
— Это что, твое творчество? — осторожно спросил Артем. — Ты еще и поэзией занялась?
— Не пугайся, — успокоила собеседница. — Все намного интереснее. Слушай…
В поисках материала для диссертации Светка рылась в институтской библиотеке. Ничего принципиально нового она там найти, естественно, не надеялась. Все скупые — сквозь зубы — упоминания славянских богов в древнерусских текстах известны наперечет и разобраны буквально по буквам. Заикнулся автор в двенадцатом веке (один-единственный раз!) о «ветрах, стрибожьих внуках» — прекрасно, заносим в штатное расписание. Стрибог, дед ветров. Имеет широкие полномочия по управлению атмосферой. Можно писать статьи для энциклопедий, рисовать красивые иллюстрации. Вот он, Стрибог, раздувает щеки.
